Постмодерн как культурная эпоха
14.3. Постмодернизм: специфика дискурса
Постмодернизм - понятие, используемое современной философией для обозначения сегодняшнего типа философствования, дистанцирующегося как от классической, так и от неклассической традиции и определяющего себя как постсовременная, т. е. постнеклассическая философия. Наиболее видными представителями постмодернизма являются Р. Барт, Ж. Батай, М. Бланшо, Ж. Бодрийар, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ф. Джеймисон, Ф. Гваттари, Ю. Кристева, Ж.-Ф. Лиотар, М. Фуко.
Принципиальные отличия философии модерна и постмодерна отражены в табл. 14.1.
Философия модерна | Философия постмодерна |
Опора на истину и иерархию смыслов | Отказ от истины, вместо термина "причина" термин "след" (то, что осталось от прежней претензии на знание причины и истины) |
Опора на категорию "сущность" ("глубина", "корень"), означающую поиск глубинных оснований явлений | Опора на категорию "ризома", означающую множественность смыслов и их антигенеал огичность |
Принятие первенства Автора как субъекта воления | Принятие первенства Читателя как субъекта интерпретации |
Создание завершенных текстов, укладывающихся в определенные жанровые границы | Восприятие текстов как взаимодействующих друг с другом и всей семиотической средой ("интертекст") |
Созидание, синтез, творчество | "Деконструкция" и "деструкция" как возможность перестройки прежней структуры интеллектуальной практики |
Поскольку эпоха модерна являла культуру как некую целостность, где неразрыво связаны и взаимообусловлены все ее составляющие - мифология и религия, наука, искусство, философия, постольку была возможной единая трактовка всех явлений культуры, где изменение одного из ее элементов неизбежно приводит к изменению всех иных. В постмодернизме подобное видение сменяется представлением о культуре как совокупности текстов, представляющих реальность. А поскольку ни одно истолкование текста не может претендовать на признание всеми, то и "истинного" смысла текста, т. е. единого представления о культуре, быть в принципе не может.
В границах модернизма автор является главной фигурой, что предполагает восприятие текста как завершенного, не позволяющего его корректировать. В постмодернизме это отношение к миру как к тексту и признание возможности множественных его трактовок отразилось в таком понятии, как "смерть автора", означающем, что текст создается как автором, так и читателем. Читатель, в зависимости от богатства внутреннего мира, может открыть в тексте такие пласты смысла, которые автором и не предполагались. Само узнавание становится процедурой, требующей компетенции, "внетекстового знания" (У. Эко). Поэтому читатель выступает как соучастник творения текста, а роль автора в этом процессе оказывается незначительной. Текст при этом предстает как текст, сотканный из старых цитат, как бесконечный, безграничный текст - метатекст - "космическая библиотека" (В. Лейч), или "словарь", "энциклопедия" (У. Эко). В отличие от текста модерна, постмодернистский текст ориентирован не на цитаты, а на подразумевающиеся кавычки, где "текст образуется из цитат без кавычек" (Р. Барт). Та же система отсылок атрибутивна и для массовой продукции, изначально ориентированной на этот принцип, где неявные цитаты пронизывают уже самые ранние произведения кинематографа, становясь межтекстовыми цитатами. Подобными топосами, в частности, стали последняя сцена на вокзале Ла Сиота, воспроизводимая не "по Толстому", а "по Люмьерам", лестница из фильма "Броненосец "Потемкин" и многие другие.
При этом каждый завершенный семиотический фрагмент представляет собой компиляцию иных культурных кодов, речевых структур, ритмических формул, идиоматических конструкций, наконец, риторических фигур, существующих в качестве языка, предшествующего тексту и подобного "словарю" традиционной культуры. В таком тексте цитата (внешнее) становится имманентным (внутренним), а стиль мышления предстает как "цитатный", вступающий в процесс обмена смыслами с широкой культурной средой. Это явление отражается термином "интертекстуальность", означающим феномен взаимодействия текста с семиотической культурной средой (введен Ю. Кристевой на основе анализа концепции "полифонического романа" М. Бахтина, зафиксировавшего феномен диалога текста с другими текстами). Именно этот реципиент - "аристократический читатель" Р. Барта, "архичитатель" М. Риффатера, "воображаемый читатель" Э. Вулфа - и становится адресатом цитирования, фундированного иронией как парадигмальным принципом, осуществляющим презумпцию самого акта копирования, тем пространством, где зафиксированы все цитаты, из которых слагается письмо. Исключение какой бы то ни было претензии на новизну фиксирует термин дежа вю ("всегда, уже"), введенный в научный оборот Ж. Деррида.