Немецкая классическая философия

7.1. Иммануил Кант. Концепция строгого права и правового государства

1. Интеллектуальная биография. Система Канта и место в ней философии права

Иммануил Кант (1724-1804 гг.) - немецкий философ и ученый, родоначальник немецкой классической философии. Всю жизнь прожил в Кенигсберге; там же окончил университет (1745 г.), в котором затем стал доцентом (1755 г.) и профессором (1770 г.); иностранный почетный член Петербургской АН с 1794 г.

В философском развитии Канта различают два периода - "докритический" и "критический", с 1770 г. В первый период он разрабатывает космогоническую гипотезу происхождения солнечной системы из первоначальной туманности ("Всеобщая естественная история и теория неба", 1755 г.) и признает возможность познания вещей такими, как они существуют сами по себе (т. е. метафизики). В развиваемой с 1770 г. "критической философии" ("Критика чистого разума", 1781 г.; "Критика практического разума", 1788 г.; "Критика способности суждения", 1790 г. - теория познания, этика и эстетика соответственно) выступил против догматизма умозрительной метафизики - с учением о непознаваемых "вещах в себе" (объективном источнике ощущений) и познаваемых явлениях, образующих сферу бесконечного "возможного опыта". Условиями познания, по Канту, выступают общезначимые априорные, или предшествующие опыту формы, упорядочивающие беспорядок разрозненных аффектов и придающие целостный характер нашим представлениям о мире и человеке. Такими формами являются: пространство и время (чувственное познание), причинность (рассудок) и так называемые "идеи чистого разума" - идеи Бога, бессмертия души и бесконечного мира как целого; они не подлежат теоретическому доказательству или опровержению, ибо в опыте (в мире "явлений") нет реальных объектов, соответствующих данным понятиям.

На основе критики теоретического разума Кант построил свою этику, основным законом которой он провозгласил безусловное долженствование - "категорический императив". При этом Кант стремился строго отделить сознание нравственного долга от чувственной склонности: поступок будет моральным только в том случае, если совершается единственно из уважения к нравственному закону. В случае конфликта между чувством и нравственным законом Кант требует безусловного подчинения долгу. Позднее (в "Метафизике нравов", 1797 г.) он смягчил свою позицию, отдавая должное мотиву человеколюбия.

В эстетике Кант сводит прекрасное к "незаинтересованному" удовольствию, доставляемому созерцанием эстетической формы предмета. В этом смысле прекрасное субъективно и его ценность не может быть доказана, однако эстетическое суждение высказывается так, как если бы выражаемая в нем оценка имела общее для всех и необходимое значение. Произведение искусства рассматривается как целесообразное, но его целесообразность не предписана художнику извне: это целесообразность без цели.

Все три Критики Канта объединены общей для них проблемой - проблемой человека. Кант сформулировал четыре знаменитых вопроса, исчерпывающих, по его мнению, все духовные интересы человека. Что я могу знать? Что я должен делать? На что смею надеяться? Что такое человек? На первый вопрос дает ответ его теоретическая философия, на второй - практическая. Ответ на третий вопрос дает трактат о религии ("Религия в пределах только разума", 1793 г.). Но в сущности все это, по Канту, можно свести к антропологии, "ибо три первых вопроса относятся к последнему".

Быть человеком, по Канту, значит быть свободным. Но как возможна свобода человека? В мире явлений мы ее не обнаружим, она существует только в мире вещей самих по себе. Человек живет одновременно в двух мирах. С одной стороны, он - явление, часть чувственного мира, существующая по законам необходимости, весьма далеким от человечности. Но, с другой стороны, он - существо сверхчувственное, подчиненное идеалу.

Сверхчувственный мир человека, где господствуют моральные законы и торжествует долг, - продукт истории. От природы человек "зол", т.е. аморален. Каким же образом возникает потребность творить добро? Предполагать у отдельного человека наличие разумной цели не приходится; скорее его мотивы - глупость, тщеславие, злоба и страсть к разрушению; однако если отвлечься от них, то в общем ходе истории можно увидеть некую общую для всего человечества разумную цель (всемирную историю Кант считает возможным "представить как систему"). В этом смысле природные задатки человека, направленные на применение его разума, развиваются полностью не в индивиде, а в роде. Какими же средствами пользуется природа, чтобы развить заложенные в людях задатки? Причиной законосообразного порядка в человечестве служит антагонизм между людьми, их "необщительное общение", склонность вступать в общество, оказывая одновременно этому обществу сопротивление. Побуждаемый корыстолюбием, честолюбием или властолюбием, человек создает себе определенное положение среди близких, которых он, правда, не может терпеть, но без которых он не может обойтись. Так совершаются первые шаги на пути от варварства к культуре. Куда ведет этот путь? Кант убежден, что в конечном счете - к достижению всеобщего правового гражданского общества, членам которого предоставлена величайшая свобода, совместимая, однако, с полной свободой других. Параллельно должно быть установлено состояние "вечного мира". Только в таких условиях возможно наиболее полное развитие творческих потенций, заложенных в человеческой природе.

Как видим, политико-правовая часть кантовского учения базируется на этике (учении о свободе) и привязана к историософским взглядам мыслителя. Кантовская философия права - "Метафизические начала учения о праве" (первая часть "Метафизики нравов", 1797 г.) - сочленяет этику с правовой теорией, замыкаясь на проблемах философии истории. Историософская проблематика специально рассматривается Кантом в таких работах, как "Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане" (1784 г.), "Предполагаемое начало человеческой истории" (1786 г.), "Конец всего сущего" (1794 г.) "К вечному миру" (1795 г.).

2. Разграничение морали и права: кантовское априорное понятие права и концепция строгого права. Внутреннее классификационное подразделение сферы права

Философия права, по Канту, - дисциплинарный раздел этики, а точнее, той ее части, которая касается действий, а не их оснований (мотивов). Но, так или иначе, именно по мотивам следует оценивать действия. Практические действия человека подразделяются на две категории - инструментальные действия (подчиненные логике объекта и учитывающие набор средств для достижения тех или иных целей) и действия свободные (не сообразующиеся ни с чувственными основаниями, ни с соображениями пользы, совершаемые человеком от себя).

Свобода - это потребность, но не естественная, а сугубо человеческая. Она проявляется как уверенность в самопроизвольности поступков каждого из нас (я делаю то, что я хочу). Однако на самом деле свобода - не произвол, но необходимость особого рода, которая выражается понятием категорический императив (безусловное долженствование). Безусловный долг в качестве основания воли представляет собой единственное условие возможности свободы: он освобождает от "внешних" зависимостей - чувственных склонностей, соображений пользы, страха перед любыми внешними волепонуждающими инстанциями, в том числе и государством.

Волей, по Канту, называется способность желания, когда ее основанием становится интеллектуальный интерес: "Способность желания, согласно понятиям, поскольку основание, определяющее ее к действию, находится в ней самой, а не в объекте, называется способностью действовать или не действовать по своему усмотрению. Поскольку эта способность связана с сознанием способности совершать поступки для создания объекта, она называется произволением; если же она не связана с этим сознанием, ее акт называется желанием. Способность желания, внутреннее определяющее основание которой и, следовательно, само усмотрение находится в разуме субъекта, называется волей".

Кант дает следующие определения понятий, с помощью которых определяется понятие "воля".

1. Способность желания: "... Способность через свои представления быть причиной предметов этих представлений". Способность желания (а не желание) есть способность такого рода представления, в рамках которого мы выступаем в качестве особого рода причины, самопроизвольно определяющей предметное содержание этих представлений. Если я хочу это яблоко, то это значит, что я представляю, что могу сорвать его с ветки, вымыть, поднести ко рту ..., - могу по своему усмотрению манипулировать каким-либо предметом, "обладать" им. Способность к продуцированию такого рода представлений и есть способность желания.
2. Жизнь: "Способность существа поступать сообразно своим представлениям ...".
3. Чувства "удовольствия" и "неудовольствия", связанные со (способностью) желания и нежелания (отвращения), а не только с желанием как таковым. (Эти чувства, как и чувственность, представляют собой субъективные переживания - независимо от того, относятся они к чувственным или интеллектуальным представлениям). Кант поясняет, что можно испытывать удовольствие или неудовольствие помимо желания обладать каким-либо предметом, лишь представляя себе таковой (вне зависимости от того, существует ли он в реальности); с другой стороны, эти чувства не обязательно предшествуют желанию, в некоторых случаях они выступают как следствие желания. Удовольствие, связанное с желанием (обладания) предметом, являются согласно кантовской классификации практическими. Удовольствие, не связанное с таким желанием, не связано и с существованием объекта представления, а присуще только представлению; оно называется созерцательным, или бездеятельным (это то, что называется эстетическим вкусом).

В свою очередь практические удовольствия подразделяются на: a) желания в узком смысле слова (тогда, когда удовольствие определяет нашу способность желания в качестве предшествующей ее причины, т.е. вызывает ее); б) склонности (обычные желания); в) интересы склонности (когда рассудок определяет, что связь удовольствия со способностью желания подчинена определенному правилу, действительному, правда, лишь для субъекта, т.е. это - выявляемое рассудком субъективное правило склонности, ее устойчивый схематизм: скажем, всякий раз, когда я ощущаю красное и сладкое, я испытываю удовольствие); г) интеллектуальные интересы (принципы разума, определяющие связь cпособности желания и удовольствия, когда последнее следует за желанием). - См.: Кант И. Метафизика нравов. Часть первая. Метафизические начала учения о праве // Кант И. Соч.: в 6 т. Т. 4. Ч. 2. М., 1965. С. 117.

Итак, воля представляет собой способность сознательного определения своего произволения - способность действовать по своему усмотрению на основе интеллектуальных схем (понятий), определяя цель и порядок своего действия (по созданию объектов); к ее сфере относятся интеллектуальные интересы. Если воля - это способность задавать определяющие основания своего произволения, то сама эта способность не имеет никаких определяющих оснований; воля - предельное понятие. Под понятие воли может быть подведен не только произвол, но также и "чистое желание": произвол, который может быть определен чистым разумом, называется свободным произволом. Произвол, определимый только склонностью (чувственным побуждением ...) был бы животным произволом ... Человеческий же произвол подвержен воздействию побуждений, но не определяется ими и, следовательно, сам по себе (без приобретенных навыков разума) не чист; однако он может быть определен к поступкам из чистой воли. Свобода произвола есть указанная независимость его определения от чувственных побуждений - это негативное понятие свободы произвола. Положительное же [ее] понятие - это способность чистого разума быть для самого себя практическим. Но это возможно только в том случае, если максима каждого поступка пригодна в качестве всеобщего закона. Поскольку же максимы воли человека по субъективным причинам (из-за чувственных склонностей) не сами собой согласуются со всеобщим, объективным содержанием, то чистый разум может предписать этот закон только лишь как императив запрета или веления (т. е. долг, обязательство, налагающее запрет или предписание - А. Ч.).

Моральность и легальность. Эти императивы (законы свободы) называются моральными и подразделяются на собственно нравственные (тогда, когда законы как таковые должны быть основанием наших поступков - мотивами) и юридические (когда они касаются лишь внешнего содержания поступков); если поступок определяется нравственным мотивом, то он морален; если же его содержание просто (внешне) соответствует требованиям закона, то он легален: одно лишь соответствие ... поступка закону безотносительно к его мотиву называют легальностью (законосообразностью); то соответствие, в котором идея долга, основанная на законе, есть в то же время мотив поступка, называется моральностью (нравственностью) поступка.

Нравственные законы, или законы свободы, являются всеобщими. Однако всеобщность эта совсем иного рода, нежели у законов природы. Если универсализм последних принимает какой-нибудь принцип как всеобщий по показаниям опыта (подобно тому как Ньютон в физике принял принцип равенства действия и противодействия ... тел друг на друга как принцип, основанный на опыте, и тем не менее распространил его на всю материальную природу), то всеобщность первых априорна и связана с их императивностью и безусловностью (категоричностью). Кант утверждает: "Каждому, не принимая в расчет его склонностей, они повелевают, лишь потому он свободен ... Законы (свободы. - А. Ч.) усваиваются не посредством самонаблюдения и наблюдения животной природы в себе, не посредством наблюдения над ходом вещей относительно того, что происходит и как поступают ... - нет, здесь разум предписывает, как поступать, хотя бы и не было еще для этого никакого примера; разум не принимает также в расчет выгоду, которая может для нас возникнуть в результате этих поступков и указать которую может, конечно, только опыт".

Императивы практического разума (и инструментальные, и безусловные) в качестве оснований человеческой способности желания образуют принципы мира человеческих отношений - общества и государства. В свою очередь, категорический императив может быть как моральной, так и правовой нормой.

Всякое законодательство, по Канту, - и моральное, и юридическое - включает в себя два элемента: во-первых, закон, делающий этот поступок долгом; во-вторых, мотив. Различие же между этими двумя законодательствами прежде всего лежит в области мотивов: То законодательство, которое делает поступок долгом, а этот долг также мотивом, есть этическое законодательство; то законодательство, которое не включает это [условие] в закон и ... допускает иной мотив, ... есть юридическое законодательство. Второе различие - по санкции: в первом случае санкция идеальна; во втором, когда мотивом становятся патологические (чувственные) склонности, законодательство должно принуждать. Этическое законодательство поэтому ориентировано на достижение моральности поступков, здесь речь идет не только о внешних, но и о внутренних обязанностях; юридическое - только их легальности: выполнять обещание - это не долг добродетели, а долг правовой, к исполнению которого можно принудить. Однако сдержать свое обещание и тогда, когда нечего опасаться принуждения, - это добродетельный поступок (доказательство добродетельности); ... выполнять договорное обязательство - это внешний долг; но веление выполнять его только потому, что это долг, не принимая во внимание другие мотивы, относится лишь ко внутреннему законодательству.

Категорический императив гласит: поступай согласно максиме, которая в то же время может иметь силу всеобщего закона! Правовой же закон формулируется следующим образом: поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом.

Итак, право - это не область условных императивов, но сфера "внешнего" действия императива категорического, модифицирующая как санкцию закона (право предполагает возможность и необходимость внешнего принуждения, совместимого со свободой каждого, сообразной со всеобщими законами), так и формулу свободы. (Право образует внешнее пространство человеческой свободы, с одной стороны, защищая личность от произвола других лиц, общества и государства, а с другой, ограждая других лиц и общество в целом от преступлений).

Интерпретация: Согласно Э.Ю. Соловьеву, правопорядок, по Канту, "есть... социальное пространство человеческой моральности" (Соловьев Э. Ю. Указ соч. С. 208). Весьма симптоматично - с точки зрения пространственного понимания правовой свободы как свойства западноевропейской традиции - также следующее определение С.С. Аверинцева: "Юридический дух ... требует, чтобы ради ограждения одного личного бытия от другого субъекты ... были, подобно физическим телам, разведены в "ньютоновском" моральном пространстве, где их отношения регулируются двуединой нормой учтивости и контракта..." (Аверинцев С. С. Указ. соч. // Новый мир. 1988. № 9. С. 230).

Еще одно различие между правом и моралью состоит в том, что первое предполагает наличие вполне реального законодателя и судьи и реальность (неморального) воздаяния; причем законодатель является создателем внешнего положительного закона, существующего в форме свода законов.

NB.: Точно так же, как свобода - идея разума (она выступает как регулятив, ориентир познания, без которого мир не может быть достроен до осмысленной целостности; в опыте же мы не встречаем свободы как таковой), так и понятия (высшего) законодателя и судьи применительно к этическому законодательству - лишь нравственный аспект бога как идеи чистого разума: Закон, который обязывает нас a priori и необходимо через наш собственный разум, может быть выражен и как исходящий от воли высшего законодателя, т.е. такого, который имеет только права и не имеет никаких обязанностей (стало быть, от божественной воли), однако это означает лишь идею морального существа, воля которого для всех закон, хотя она и не мыслится создателем этого закона. Кант поясняет, что если бы нравственный законодатель был бы создателем закона, то закон был бы произвольным и положительным, т.е. случайным, что противоречит форме категорического императива.

Поясняя моральный аспект понятия вменения, Кант говорит, что важно оценивать поступки в зависимости от величины препятствий, которые должны быть преодолены: "Чем больше естественные препятствия (чувственности), чем меньше моральное препятствие (долга), тем больше хороший поступок ставится в заслугу; например, если я выручаю из большой беды совершенно незнакомого человека, пожертвовав очень многим.

Напротив, чем меньше естественное препятствие и чем больше препятствие из оснований долга, тем больше вменяется нарушение (как провинность). Поэтому душевное состояние субъекта - действовал ли он под влиянием аффекта или спокойно и обдуманно - небезразлично при вменении ...". Более того, понятие воздаяния (наказания и награды) противоречит идее нравственной свободы.

Из такого различения права и морали следует понятие права: это понятие должно учитывать, что право регулирует только внешние практические отношения между лицами, что оно не учитывает моральное качество поступков и что право не учитывает даже и ту цель, которую преследует каждый в отношении желаемого объекта, например не ставится вопрос, может ли получить и свою выгоду от товара тот, кто его покупает у меня для перепродажи, или не может; вопрос стоит лишь о форме отношения двухстороннего произвола, поскольку он рассматривается исключительно как свободный, и о том, совместим ли в такой форме поступок одного из двух [лиц] со свободой другого, сообразной со всеобщим законом.

Строгое право. Разведение права и морали дает понятие строгое право. Строгое право - такое, которое удовлетворяет всем вышеперечисленным требованиям, т.е. исключает моральную классификацию поступков; строгое право - такое, к чему не примешивается ничего этического ... и не смешано ни с какими нравственными предписаниями. Оно основывается, правда, на осознании обязательности каждого по закону, но для того, чтобы определить в соответствии с этим произвол, строгое право, чтобы быть чистым, не должно и не может ссылаться на это осознание как на мотив; поэтому оно опирается на принцип внешнего принуждения. Вот почему праву свойственна следующая модификация свободы по сравнению с моралью: понятие права можно усмотреть непосредственно в возможности сочетать всеобщее взаимное принуждение со свободой каждого.

Поэтому право - это не то, что имеют в виду правоведы, впадая в тавтологию или ссылаясь на то, что утверждали когда-либо законы какой-нибудь страны.

Сфера права имеет следующие внутренние подразделения:

1. естественное и положительное: естественное основано на априорных принципах и составляет предмет философии права; положительное (статуарное, от слова "статут") - право, вытекающее из воли законодателя, конкретный, определяющий права и обязанности различных субъектов свод законов и его толкование; им и занимаются правоведы;
2. прирожденное и приобретенное право: первое - это такое право, которое принадлежит каждому от природы независимо от какого бы то ни было правового акта; второе - это право, для которого требуется правовой акт; это - разные основания по праву обязывать других;
3. внутреннее и внешнее право: прирожденное мое и твое может быть названо также внутренним [правом] ... ибо внешнее [право] всегда должно быть приобретено.