Устойчивое развитие региональной системы

Понятие устойчивого развития. устойчивое развитие как альтернатива

С переходом национальных экономик ряда государств на постиндустриальный (информационно-инновационный) этап развития стала очевидной потребность в новых теориях развития, адекватных сущности возникающих в обществе процессов. Наиболее приемлемой и отвечающей потребностям времени оказалась теория устойчивого развития (sustainable development). Это связано с тем, что накопившиеся проблемы общества рубежа веков в условиях глобализации преодолимы лишь на путях системного рассмотрения комплекса "общество - природа - хозяйство". Именно такой подход разрабатывается в рамках теории устойчивого развития.

Проблема сбалансированного (пропорционального, равновесного) развития социально-экономических систем привлекает особое внимание ученых-экономистов в известной степени с момента зарождения экономической науки. В последнее время как в мировой, так и отечественной науке наблюдается активизация исследований в этой области. Всплеск интереса в первую очередь обусловлен состоянием проблемы, которая за последние десятилетия приобрела глобальный характер, и тенденциями ее развития. Процесс глобализации приводит к кардинальным переменам во всех сферах современного общества. Отчетливее всего они проявляются в экономике, которая до недавнего времени воспринималась как доминанта социально-экономической конструкции общества.

Поиск стабилизирующего начала в системном развитии России осложняется не только в связи с тенденциями общемирового характера, но более всего из-за событий внутреннего порядка. Действительно, реформы 1990-х гг., сопровождавшиеся трансформацией социально-экономического уклада, привели к чрезвычайному обострению ситуации как в отраслевом, так и в территориальном (региональном) развитии. Несбалансированность сфер социально-экономического развития очевидна для всех, тогда как нестабильность других, не менее значимых составляющих (экологическая, духовно-нравственная и т. д.) функционирования общества завуалирована и их оценка с помощью традиционных количественных параметров представляется весьма затруднительной, а порой и невозможной.

Между тем каждая из сфер общества (экономическая, социальная, экологическая и др.), будучи открытой и сложной динамичной системой в любом аспекте и на любом уровне проявления (глобальном, национальном, региональном, локальном), подвержена позитивному или же негативному воздействию со стороны внешних факторов и условий, особенно в случаях разнонаправленной интенсификации количественных и качественных их изменений, что наиболее ярко проявляется на "пограничных" областях взаимодействия.

В исследовательской практике последних лет словосочетание "устойчивое развитие" в принципе не воспринимается как чуждое при оценке процессов, протекающих в различных сферах общественной деятельности. Это верно и для глубоко интегрированных процессов, которые изучаются на основании тесно коррелирующих результатов. Более того, появление данного словосочетания в указанной области экономической науки абсолютно не случайно. Это плод многолетних поисков всеобъемлющей и взаимоприемлемой модели, некоего компромиссного, устраивающего всех варианта объяснения того, как функционирует механизм взаимодействия экономики, экологии и социальной сферы различных уровней.

Сегодня с полной уверенностью можно констатировать, что категория "устойчивое развитие" не только осмысливается и закрепляется в познавательном пространстве, но и возникает новая целостная постиндустриальная теория устойчивого развития, предметом исследования которой в самом широком смысле выступает оценка пригодности и перспективности окружающей среды и общества для пребывания в них человека. Критерием такой оценки и служат зарождающиеся механизмы устойчивого развития.

Естественно, сформулированные выше вопросы возникли не в одночасье и консолидация путей их решения в рамках обозначенной теории не означает, что ранее такие попытки не предпринимались. Вся соль заключена в том, что эти попытки осуществлялись сугубо в рамках отдельных сфер общественного развития, причем обособленность исследования априори не позволяла эффективно применить полученные результаты на практике при всей их кажущейся правильности.

Первой и наиболее весомой причиной возникновения теории устойчивого развития стало осознание научной, политической и гражданской общественностью так называемых развитых стран бесперспективности пути, которым они прошли, для других, отсталых стран третьего мира. Развиваться аналогичным образом отсталым странам, по мнению большинства ученых, не позволят ни ресурсная база, ни истощенная окружающая среда, ни тем более традиционные технологии производства. Об этом красноречиво свидетельствуют данные табл. 6.1.

Как видно, во главу угла в таких оценках ставится сугубо потребительский характер в мотивах развития общества. По всей видимости, данная предпосылка зарождения комплексной по сути идеи устойчивого развития сама по себе требует серьезных исследований, что не входит в задачи учебного пособия. Но в то же время, не абсолютизируя данную предпосылку как таковую, в своих оценках мы не отбрасываем ее значимость.

Нельзя также считать, что главным и единственным импульсом в возникновении идеи устойчивого развития стали проблемы, присущие только сугубо развивающимся странам. Действительно, в самих развитых странах возникли сложные многоаспектные проблемы дальнейшего прогресса. Причем эти проблемы возникали в странах самой разной социально-политической ориентации: от страны с централизованно-планируемой экономикой крайнего тоталитарного типа до демократии западного типа, основанной на рыночной экономике. Следовательно, основной критерий качественной оценки связан не с социально-политической сферой, а с тем или иным подходом к организации общественной жизни и решением таких вопросов, как ограниченность ресурсов, ухудшение состояния окружающей среды, рост народонаселения и потребительское отношение к будущему.

По нашему глубокому убеждению, механизмы реализации перехода стран на режим устойчивого развития в основе своей едины. Особенности в каждом конкретном случае определяются степенью зрелости экономических, социальных и экологических проблем, с которыми сталкивается конкретное общество и страна. Создание же единой теории перехода на режим устойчивого развития в значительной мере сдерживается недостаточной изученностью механизма устойчивого развития и, в частности, отсутствием представлений о закономерностях протекания этих процессов на уровне региональных систем в условиях их стремительной глобализации.

Современная наука должна сыграть особую роль в организации устойчивого развития многоуровневых систем. Совершено справедливым в этом отношении представляется мнение одного из авторитетных разработчиков теории устойчивого развития В. И. Данилова-Данильяна: "...без серьезных научных результатов движения к устойчивому развитию не будет, а двигаться надо, жизнь заставит. Необходимость такого движения уже сейчас стимулирует научный поиск, этот процесс будет нарастать, это научное направление станет доминирующим".

Рассмотрим подробнее сущность категории "устойчивое развитие" и кратко остановимся на этапах становления основных положений данной теории, поскольку ее терминологический аппарат трактуется исследователями по-разному.

В буквальном переводе на русский язык английское словосочетание "sustainable development" звучит как "самоподдерживающееся (продолжительное, самовоспроизводящееся) развитие". Очевидно, что это выражение слишком тяжеловесно, поэтому в отечественной экономической науке принято считать равнозначным ему термин "устойчивое развитие".

В научной литературе чрезвычайно много внимания уделяется бесплодным дискуссиям о максимально адекватном переводе словосочетания "sustainable development". Среди множества других укажем на наиболее остроумную критику принятого большинством отечественных ученых термина. Речь идет о том, что сами слова "устойчивое" и "развитие" противоречат друг другу, так как развитие в принципе не может быть устойчивым и потому "от чего-то надо отказаться: либо от развития, либо от устойчивости". Исчерпывающим можно считать следующий ответ на подобные критические замечания: "...для наших целей не требуется разрешать этот философский спор, так как с философской точки зрения считается, что движение - частный случай развития и, наоборот, развитие также выступает как частный случай движения".

Более серьезную проблему представляет правильное определение, описание сути выбранного термина, в частности, в связи с тем, что "...различная интерпретация такого всеобъемлющего понятия в начале процесса осмысления и внедрения в общественное сознание может привести к различиям на стадии реализации национальных планов и программ, имеющих целью достижение устойчивого развития. Необходимо теоретическое обоснование этой концепции для того, чтобы от принципов, лежащих в ее основе, стал возможным переход к разработке стратегических и тактических планов практических действий".

Общепринятого определения понятия "устойчивое развитие" нет, наиболее распространена следующая формулировка: это развитие, при котором удовлетворяются потребности настоящего времени, но не ставится под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои потребности. Именно таким образом определила интересующий нас термин Международная комиссия ООН по окружающей среде и развитию, возглавляемая Гро Харлем Брунтландом. Это означает, что новая стратегия развития цивилизации "исходит не из приоритетов сегодняшнего дня, а делает попытку поставить нынешнее и будущие поколения на одну ступень, приравнять их по возможностям удовлетворения жизненных потребностей".

По мнению большинства ученых, устойчивое развитие жизненно необходимо для обеспечения дальнейшего цивилизованного развития стран. Совершенно справедливо, например, следующее утверждение: "Устойчивое развитие может обозначать все виды противоречий. Оно может нечетко интерпретироваться многими людьми в разных целях. Но в качестве идеала это сейчас также неизменно как политическая концепция демократии, справедливости и свободы".

Другие исследователи, не оспаривая значения устойчивого развития для мировой цивилизации, подчеркивают неоднозначность подходов, присущих, впрочем, всякому неизведанному в первом приближении: "...переход к устойчивому развитию - процесс, в котором не ясны ни многие характеристики цели, ни пути реализации переходного режима, ни условия, в которых он будет происходить, ни его движущие силы, ни возможности управления им". Все это значительно усложняет решение задач, стоящих на пути к "устойчивой модели развития".

Таким образом, теория устойчивого развития твердо закрепляется в научном познании российской социально-экономической действительности (с учетом ее рыночной трансформации, экологической неуравновешенности, социальной нестабильности и т. д.) и активно расширяется, пополняясь новыми концепциями и трактовками различных вопросов. Начавшись как экологическая доктрина обустройства социально-экономических систем различных уровней, устойчивое развитие сегодня имеет "авторитетное расширительное толкование, признающее наряду с экологическими требованиями экономические и социальные аспекты обеспечения устойчивого развития" (работы В. А. Коптюга, Н. Н. Моисеева и ряда других авторов). Следовательно, "экологическая составляющая является всего лишь необходимым, но недостаточным фактором устойчивого развития".

Для экономической мысли теория устойчивого развития означает, как считает О. С. Пчелинцев, "переход от экономики использования ресурсов к экономике системного их воспроизводства". В социальной сфере, позитивные изменения которой рассматриваются как необходимая часть устойчивого развития, основной вектор направлен на достижение высокого качества жизни населения. Экологическая же безопасность, как часть общей системы устойчивого развития, призвана наполнить триаду "общество - природа - экономика" осознанным отношением человека к происходящим переменам в окружающей среде.

Теория устойчивого развития (как собственно теория и как сумма практических рекомендаций) формировалась в несколько этапов. Наиболее адекватно, как нам представляется, этот процесс описан в периодизации, предложенной А. Вебером. Выделение отдельных этапов этот исследователь увязывает с решением на каждом из них конкретных исторических задач. Сначала (1970-е гг.) на первом плане оказались проблемы ресурсных ограничений роста; затем (1980-е гг.) - проблемы загрязнения окружающей среды и глобальной экологической угрозы; в 1990-е гг. все больше утверждается понимание того, что теория устойчивого развития имеет и не менее значимое социальное измерение. Выходя за рамки защиты окружающей среды, новая теория активно пытается разрешить обостряющиеся проблемы занятости и безработицы, бедности, демографии, т. е. всего того, что может лечь тяжким бременем на плечи будущих поколений. Как нам представляется, с наступлением XXI в. в связи с процессами глобализации и "сжатием исторического времени" теория устойчивого развития перешла на качественно новый этап.

Придя на смену экологической доктрине развития, которая в новых условиях оказалась ограниченной, теория устойчивого развития находит поддержку в большинстве стран мира. Мировое сообщество постепенно преодолевает этап деклараций. Международные соглашения в этой области становятся все более содержательными и отвечающими духу времени. Приняв национальные стратегии устойчивого развития, правительства развитых стран переходят к конкретным действиям, направленным на реализацию главного положения теории, - создание и сохранение предпосылок и условий для нормального развития как нынешнего, так и будущего поколений.

Сегодня, даже получив широкое международное признание (Рио-де-Жанейро - 1992 г.; Йоханнесбург - 2002 г.), теория устойчивого развития по-прежнему вызывает многочисленные споры; ученые и политики обсуждают, как с помощью данной теории преодолеть межгосударственные, национальные, региональные, локальные и отраслевые противоречия. И в то же время новая теория активно работает, все чаще участвуя в решении системных проблем общества. Многие страны выработали национальные стратегии устойчивого развития, в которых выделены приоритетные проблемы, дана предварительная оценка возможностей и путей их преодоления, обозначены адекватные реалиям механизмы перехода к устойчивому развитию и выражена готовность к международному сотрудничеству в условиях меняющегося мира.

Теория устойчивого развития современного мира, как и большинство других теорий, создана для практического применения и потому нуждается в апробации опыта, накопленного разными течениями научной мысли. Возникнув на стыке нескольких дисциплин, теория устойчивого развития до сих пор не имеет четко очерченной области исследования. Это говорит, с одной стороны, о незавершенности данной теории, а с другой - о ее междисциплинарном характере, связи с различными областями как гуманитарного, так и естественнонаучного знания.

Теория устойчивого развития имеет дело с системами разного уровня сложности (глобальный, национальный, региональный, локальный), каждая из которых обладает конкретными особенностями. В связи с этим, по нашему твердому убеждению, теория устойчивого развития нуждается в выработке собственного инструментария (методов) и методологии познания системных проблем триады "общество - природа - экономика". Первоочередной задачей представляется определение механизмов выхода многоуровневых систем к режиму устойчивого развития. При всем этом именно зарождающаяся общая теория устойчивого развития как никакая другая близка к возможности системного рассмотрения проблем на стыке элементов триады, выработке рекомендаций и механизмов не только по ликвидации последствий возникающих проблем, но и по предотвращению новых осложнений. Теория устойчивого развития сможет отыскать кажущийся невозможным компромисс между антропоцентризмом (с господствующей философией потребления) и биоцентризмом (предполагающим возврат "назад", к природе).

Теория устойчивого развития гибка и способна противостоять идеологическим и политическим догмам. Задачи ее по определению многоаспектны, требуют широчайшей базы данных, постоянного поиска новой информации, перманентного мониторинга процессов, протекающих в самых разных сферах деятельности общества.

Начало XXI в. ознаменовалось стремительной модернизацией восприятия обществом системных проблем, решаемых теорией устойчивого развития. Зрелость общественного обустройства (т. е. стабильное функционирование гражданских институтов демократического выбора, регулирования и управления) - важнейшее условие перехода к устойчивому развитию.

Национальный уровень реализации целей и принципов теории устойчивого развития для россии

Для России, как и для любого другого государства - звена в сообществе стран, принципы, цели и задачи, декларируемые теорией устойчивого развития, представляются особенно актуальными. Несмотря на ряд энергичных попыток (преимущественно в 1990-е гг. принять участие в программе международного сотрудничества, осуществляемого в рамках концепции устойчивого развития, нашей стране не удалось занять такую позицию в этих процессах, когда можно было бы констатировать необратимость решения приоритетных национальных задач по переходу к устойчивой модели развития. Это связано с тремя принципиальными моментами, отмеченными группой исследователей после критического анализа предложенных концепций и представлений об устойчивом развитии:

1. все предлагаемые концепции - "линейны", а не "объемны", т. е. они написаны для России в целом без представления о том, как будут реализовываться на местах (слабая разработанность регионального аспекта теории устойчивого развития);
2. отсутствует четкое представление об объемах и источниках финансирования такого рода изменений в жизни страны, ее регионов и городов;
3. практически отсутствует описание механизмов реализации этих концепций.

Необходимо упомянуть как объективные, так и субъективные моменты новейшей истории России. Среди них, по нашему мнению, с одной стороны, слабая реализация принципов федерализма на демократизируемом экономическом пространстве Российской Федерации посредством инструментария рыночной экономики. С другой стороны, "если развитые страны ставят перед собой задачу устойчивого развития и могут приступать постепенно к ее решению, то России, чтобы выйти на стартовые условия устойчивого развития, надо еще преодолеть нынешний структурный кризис". В то же время есть одно бесспорное достижение - теорию устойчивого развития приняла большая группа российских ученых различных направлений (философия, экономика, социология, экология, биология, география, физика, химия, математика) и политические деятели, усматривающие в концепции устойчивого развития наиболее неполитизированный путь трансформации российского общества. В Государственной Думе Российской Федерации 3-го созыва была создана и успешно работала Комиссия по проблемам устойчивого развития Российской Федерации.

Некоторые из исследователей не только рассматривают данную теорию как серьезную научную основу развития, но и обнаруживают в ней элементы, консолидирующие российское общество (вплоть до выработки на ее основе общенациональной идеи). Например, А.В. Яблоков отмечает: "Сейчас многие приходят к выводу, что разработка стратегии устойчивого развития может оказаться той самой национальной идеей, которая сможет объединить все силы общества для возрождения России. Реализация такой стратегии в России, находящейся на пути реформ, может вывести страну гораздо быстрее, чем любую крупную промышленную державу, на путь гармоничного развития общества".

Большинство ученых оценивают возможности перехода современной России на путь устойчивого развития как очень высокие. Обобщение широкого спектра имеющейся аргументации приводит к следующим позициям:

1. российское общество - не потребительское, т. е. оно еще не "скатилось" до уровня потребительского, но потребительским остается производство (ресурсо- и энергоемкое);
2. высокие экологические резервы - 65% территории страны занято естественными экосистемами;
3. сохранившийся научно-технический потенциал.

Указанные три позиции могут определять реальные направления перехода России на путь устойчивого развития.

Основы и особенности устойчивого развития системы регионального уровня

Идеология устойчивого развития, перерастающая в целостную теорию, возникла как общепланетарная (общемировая) система взглядов, направленная на оценку характеристик развития настоящего и будущего поколений. Особое значение для дальнейшего развития этой теории имеют два важных взаимообуславливаемых момента:

1. будущее состояние явления невозможно оценить без глубокого анализа происходящего сегодня, в настоящем времени;
2. в соответствии с принципом пространственного распределения любого явления к его исследованию целесообразно подходить на основе оценки возможного потенциала развития региональных систем, что позволит в дальнейшем раскрыть механизмы перехода к устойчивому развитию.

Исследователи отмечают, что "ведущей парадигмой региональных исследований должна стать концепция устойчивого развития. К этому подталкивает сама природа региона как единства разнокачественных систем - экономической, социальной и экологической. Этому соответствуют и традиции междисциплинарного исследования, равно как понимание самой экономики в первую очередь как физической (в противовес тенденции ее виртуализации)".

Прежде чем говорить об основных проблемах теории устойчивого развития на региональном уровне, необходимо установить суть и содержание понятия "региональная система".

Региональная система, как нам представляется, занимает третье место в иерархии территориальных систем - после общемировой и общегосударственной (национальной) систем. В то же время на этот счет имеются и другие точки зрения: в частности, некоторые ученые понимают под регионом в том числе и группу территорий, возможно, даже обособленных государственными границами. Принципиальная структура иерархии территориальных систем представлена на рис. 6.1.

Рис. 6.1. Место региональной системы в иерархии территориальных систем устойчивого развития

Таким образом, по нашему мнению, региональная система - это совокупное единство элементов региона (экономической, социальной и экологической сфер), выступающих в качестве его структурно-функциональных подсистем, тесно взаимодействующих, дополняющих друг друга и имеющих общую координируемую цель (повышение качества жизни населения).

Исходя из изложенного выше, считаем возможным сформулировать концептуальную позицию, которая отражает суть устойчивого развития в целом и дополняет ее с точки зрения значения и роли предпосылок, содержания и результатов устойчивого развития региональной системы. Речь идет о целевой разработке инструментария для оценки (выявления) устойчивого развития региональной системы.

Предлагаемая концептуальная позиция позволяет проследить устойчивое развитие региональной системы и состоит в наличии глубоко интегрированных, самогенерирующихся элементов, выступающих в системе одновременно предпосылкой, содержанием и результатом. Эти элементы отвечают, в частности, за экономически эффективное развитие экономической подсистемы, социально целесообразное (ориентированное) развитие социальной подсистемы и экологически безопасное развитие экологической подсистемы с соответствующими (результирующими) параметрами целевых установок (при условии макроэкономической стабильности национальной экономики и политико-институциональной зрелости общества).

Поскольку основные характеристики сущности устойчивого развития региональной системы заключаются в глубокой интегрированности ее экономической, социальной и экологической подсистем в рамках экономически эффективного, социально целесообразного и экологически безопасного развития, необходимы измерения параметров (индикаторы) данного процесса.

Таким образом, в основе механизмов реализации устойчивого развития региональной системы лежит глубокая интегрированность и комплементарность ее структурно-функциональных подсистем - экономической, социальной и экологической. Без этого невозможна реализация предназначения устойчивого развития - удовлетворение интересов нынешнего поколения с учетом интересов тех, кто придет ему на смену. В то же время сама региональная система выступает в качестве подсистемы системы более высокого порядка - национальной (государственной), что, в свою очередь, актуализирует некоторые аспекты экономического, социально-политического и институционального соотношения между ними.

Мы убеждены в равнозначности установления режима устойчивого развития системы национального уровня через достижение той же цели на региональном уровне и наоборот. Равнозначность этих процессов может рассматриваться как инструмент реализации, регулирования и управления процессом перехода к устойчивому развитию и учитываться при воздействии на становление устойчивого развития глобального и локального уровней.

Кроме того, при переходе к режиму устойчивого развития важна направленность действий (движения) между региональным и национальным порядками в иерархиях систем. Поскольку в специальной литературе эта сторона проблемы перехода к устойчивому развитию вообще не освещается, остановимся на этом вопросе подробнее. Можно выделить три варианта протекания процесса перехода к устойчивому развитию.

1. Процесс может быть параллельным, его результат - одновременный выход национальной и региональной систем к режиму устойчивого развития. Основное условие успешной реализации данного варианта - полная согласованность действий между уровнями национальной и региональной систем при общей направленности на устойчивое развитие.
2. Одна из систем в ходе параллельного однонаправленного перехода к режиму устойчивого развития опережает другую. Вероятнее всего, опережающее движение может быть свойственно региональной системе как саморазвивающемуся элементу национальной системы. Уже сегодня обнаруживается тенденция, заключающаяся в том, что "отдельные регионы РФ способны делать такие движения, которые страна в целом делать не способна". Еще большего внимания заслуживает предложение проверить высказанную американским профессором Р. МакИнтайром гипотезу о "системной коллизии" - ситуации, когда центральные правительства пытаются следовать курсом либерализма и монетаризма, а входящие в них регионы и муниципальные структуры продолжают работать в русле концепций "социального государства" (welfare state) и "защиты окружающей среды".
3. Национальная и региональная системы движутся в разных направлениях, вероятнее всего, в противоположных. В этом случае высока вероятность того, что система одного уровня прекратит движение к устойчивому развитию из-за невозможности реализовать цели такого развития системой другого уровня.

Очевидно, что при прочих равных условиях приемлемыми являются первый и второй варианты. Второй вариант более вероятен, так как протекающая в настоящее время трансформация общественного обустройства в России выводит ряд регионов к рубежу, хотя и слабой, стабилизации социально-экономического положения, в то время как в целом по стране утверждать это нет оснований.

Необходимо уточнить отправные точки (рубежи) перехода к устойчивому развитию и спрогнозировать, какой должна быть общая ситуация в субъектах развития, достигших режима устойчивости. Функционально-структурная модель, представляющая схематическую формализацию перехода региональной системы к устойчивому развитию, изображена на рис. 6.2.

Рис. 6.2. Функционально-структурная модель перехода региональной системы к устойчивому развитию

В основе предлагаемой функционально-структурной модели перехода региональной системы к устойчивому развитию лежит взаимозависимое сочетание трех ключевых элементов. Это сочетание, по существу, определяет характеристики трех целевых задач, реализуемых при устойчивом типе развития региональной системы, - экономической эффективности, социальной целесообразности (ориентированности), экологической безопасности. Эти элементы адресно "привязаны" к соответствующим функциям (экономической, социальной и экологической) развития подсистем региональной системы. Данное функциональное сочетание региональной системы находится под ощутимым воздействием со стороны внешней среды, представленной в первую очередь системой более высокого ранга - национальной системой (или надсистемой региональной системы). Для обозначения неустойчивого состояния региональной системы (вариант А), в том числе под влиянием внешней среды, избран один параметр этой системы - состояние макроэкономики, которое в модели изображено в виде пунктирного круга (что подчеркивает нестабильность ее нынешнего положения).

Очевидно, что на региональную систему непосредственное воздействие оказывает также состояние самого общества с его специфическими возможностями реализации функции организации, управления и контроля над данной системой, являющейся одним из срезов сформировавшегося общественного уклада. Общество с высоким уровнем политико-институциональной зрелости способно выработать инструментарий для реализации этих функций и с его помощью перевести всю систему развития на устойчивый путь. В условиях неустойчивой модели развития данный общественный уклад находится в зачаточном состоянии (в варианте А нашей модели это отражено пунктирной внешней окружностью).

При формализации (в виде функционально-структурной модели) процесса перехода к устойчивому развитию региональной системы (вариант А) допущение таких характеристик, как экономически эффективное, социально целесообразное и экологически безопасное развитие ее подсистем, весьма условно. Ведь именно из-за невозможности полностью реализовать данные характеристики развития подсистем требуется переход к модели устойчивого развития.

Третью, заключительную позицию (вариант В) модели перехода региональной системы к устойчивому развитию занимают три замкнутых круга из сплошных линий, внутренний из которых заштрихован. Данный вариант - попытка отражения состояния региональной системы при полном, окончательном переходе к устойчивому развитию, когда все элементы развития ее подсистем (экономически эффективное, социально целесообразное и экологически безопасное развитие) реализованы. Следовательно, наступает органическая синхронность реализации всех задач, стоящих перед региональной системой.

Но, очевидно, что до полной реализации данного режима региональная система должна пройти периоды постепенного взаимозависимого сочетания развития разных подсистем, когда некоторые отдельные их части смогут дополнять друг друга как устойчиво развиваемые, а другие - как стремящиеся к этому (вариант Б). Областью устойчивого развития (заштрихована) постепенно будут охвачены все большие сектора региональной системы.

На практике реализация такого сочетания может протекать различными путями и в разных формах. Например, вовлеченной в режим устойчивого развития может быть часть территории региона, где размещены рентабельные производства с высоким уровнем технологии (экономическая сфера) и реальных доходов занятых (социальная сфера), создана возможность реального контроля и предотвращения отрицательного антропогенного (производственного, бытового и т. д.) воздействия на окружающую среду (экологическая сфера). Таким образом, в режиме устойчивого развития смогут функционировать не только фирмы, но и целые отрасли (сектора рынка), отдельные социальные группы с воспроизводящимся пространством здоровой окружающей среды. Очевидно, при условиях, которые обозначены нами выше, реализация таких важнейших элементов устойчивого развития, как экономически эффективное, социально целесообразное и экологически безопасное развитие, вполне возможна.

Таким образом, в механизме реализации устойчивого развития основополагающим должно стать стремление к пространственному расширению таких территорий.

Переход к устойчивому развитию требует соответствующей организации управления и регулирования. Общая модель организации данного процесса может быть представлена в виде следующей схемы ( рис. 6.3).

Рис. 6.3. Общая модель (принципиальная схема) процесса организации управления и регулирования перехода региональной системы к устойчивому развитию

Эффективное экономическое развитие как элемент устойчивого развития региональной системы

Поскольку в основе устойчивого развития системы любого уровня, согласно данному выше концептуальному определению, лежит единство экономически эффективного, социально целесообразного (ориентированного) и экологически безопасного развития, дальнейшие исследования будут связаны с установлением содержания каждого из трех указанных элементов и динамики их изменений, а также с соотнесением параметров их показателей с целями и задачами перехода к устойчивому развитию системы регионального уровня. Сложность перечисленных выше задач определяется междисциплинарным характером проблем устойчивого развития, их комплексностью и комплементарностью, ведь все э то затрудняет формализацию многих замыслов и перевод их в количественные измерения. Это связано не только с неразработанностью алгоритмов, моделей и другого инструментария познания, но и, даже в большей степени, с отсутствием в официальной статистике целого ряда показателей, совершенно необходимых для исследований многоаспектных проблем устойчивого развития. Более того, некоторые общепринятые в официальной статистике показатели, относящиеся к оценке экономических и социальных изменений, приводятся как стоимостные, а изначально скудная информация о динамике развития экологических проблем излагается преимущественно с помощью натуральных показателей. Таким образом, проблема сопоставления разноплановых значений становится ключевой.

В современных условиях достижение целей устойчивого развития во многом будет зависеть от стратегии экономического развития, поскольку "именно в экономике создаются материальные основы жизнедеятельности общества, формируются базисные отношения социального развития...". Данный тезис справедлив для всех уровней (общемирового, национально-государственного, регионального, отраслевого, локального) развития. В то же время следует отметить, что направленность действий на каждом из уровней будет зависеть от целого ряда объективных факторов и субъективных условий (например, от состояния и уровня экономического развития и социального положения населения), масштабов проявления проблем экологической безопасности, институциональной готовности к решению задач устойчивого развития.

Традиционное представление об эффективности связано с соотношением между результатом и затратами на его достижение. Наиболее эффективным считается тот вид деятельности, где такое соотношение реализуется в пользу результата (эффекта). С точки зрения "привязки" категории "эффективность", ее применение для количественной (экономической) оценки объекта (реже для качественной оценки), как правило, предполагает прогресс в динамике экономического объекта, его полноценное развитие.

В нашем случае имеет место несколько иная постановка вопроса. Необходима такая оценка роли данной категории, которая при реализации традиционного представления о ней в конечном итоге способствовала бы развитию региональной системы в целом. Согласно теории устойчивого развития между подсистемами региона должна существовать значительная степень сопряженности. Это означает, что объективной основой развития каждой из подсистем становятся такие параметры развития других, которые априори обеспечивают прогресс во всех остальных подсистемах. В подобном случае эффективное развитие служит элементом как устойчивого развития региональной системы, так и механизма устойчивого функционирования региона, причем эффективное развитие фактически характеризует состояние экономической подсистемы региональной экономики.

Регион, при всем разнообразии определений и мнений относительно состава образующих его элементов, - это прежде всего конкретная территория, имеющая обозначенные границы. Поэтому в наших исследованиях важнейшую роль имеет признание субъектности территории региона во внутрирегиональных и межрегиональных экономических отношениях. Это означает, что поиск содержания категории эффективного развития для региональной системы должен проводиться с непосредственным участием территории как пространственного носителя триады "общество - природа - экономика". Заметим, что мы допускаем некоторое смысловое родство и определенную тождественность между категориями "эффективность" и "развитие".

Таким образом, эффективное развитие региональной системы как элемент ее устойчивого развития - это такое развитие, при котором будет происходить ликвидация социально-экономического неравенства внутрирегионального территориального развития.

В экономике, особенно связанной пространственным развитием, трудно реализовать односложные решения. В нашем случае, несмотря на кажущуюся очевидность, доказательство неравенства внутрирегионального территориального развития представляет не меньшую методологическую трудность, чем обоснование необходимости его ликвидации с целью повышения эффективности территориального развития региональной системы. Повышение же эффективности рассматривается как предпосылка перехода к режиму устойчивого развития региональной системы.

В качестве объекта исследования используется региональная система одного из крупных индустриально-аграрных субъектов Российской Федерации - Республики Башкортостан. Располагая высоким социально-экономическим потенциалом, стабилизировавшимся уровнем промышленного производства, но с сильным структурным креном в сторону добывающих отраслей, консервативной схемой организации аграрного производства, застарелыми и умножающимися экологическими проблемами, регион имеет статус донора общероссийского бюджета и высокий рейтинг инвестиционной привлекательности. В структуре валового регионального продукта (2000 г.) промышленность составляла 43,7%, сельское хозяйство - 8,8%, строительство - 8,4%, транспорт - 5,7%, торговля и коммерческая деятельность по реализации товаров и услуг - 10,2%. Удельный вес республики в основных общероссийских экономических показателях в 2001 г. составлял: по ВРП 2,6% (2000 г.), по промышленной продукции - 3,1%, по продукции сельского хозяйства - 3,8%, по обороту розничной торговли - 2,2%, по инвестициям в основной капитал - 2,5%.

На протяжении последних лет как по валовому региональному продукту, так и по объему промышленной продукции республика входила и входит в первую десятку субъектов РФ, а по налоговым поступлениям стабильно занимает первое место в Приволжском федеральном округе и шестое-седьмое место среди 89 регионов РФ. В то же время (и это характерно для российской социально-экономической действительности) Республика Башкортостан, хотя и опережает ряд субъектов РФ по макрорегиональным параметрам, в среднедушевом региональном исчислении уступает среднероссийским показателям, а с учетом их разницы с общепринятыми мировыми стандартами выглядит и вовсе более чем скромно. Следовательно, сложившаяся "организация рынка" в Башкортостане явно вошла в противоречие со степенью участия республики в общероссийском и международном разделении труда.

Нет сомнений, что социально-экономические особенности внутрирегионального развития Республики Башкортостан обусловлены разнообразием природно-климатических и культурно-исторических предпосылок. Очевидно, что они должны быть учтены в дальнейшем социально-экономическом развитии региона в рамках федеративного государства, происходящем в условиях открытости, широкого выбора моделей движения и все ускоряющегося процесса глобализации.

Социальная целесообразность как элемент устойчивого развития региональной системы

В современных условиях мы становимся свидетелями широкомасштабного процесса, повлекшего за собой трудно прогнозируемые последствия, - проблемы экономики и экологии стремительно социализируются. Совершенно справедливым представляется замечание о том, что "любая система, в набор элементов которой входит человек, называется социальной". Региональная система - объект нашего исследования - также есть система социальная. Социализация экономических и экологических проблем означает, что сегодня экономическое развитие, сопровождаемое ресурсным истощением окружающей среды, отказом от воспроизводства средств, затрачиваемых на рост экономических показателей, имеет ярко выраженное социальное измерение. Количественная его оценка особенно важна потому, что данный процесс прямо или косвенно затрагивает все большее число объектов экономического развития.

Исходя из принципа равенства всех элементов концепции устойчивого развития, можно утверждать, что социальная проблематика встроена в каждый из этих элементов. Следовательно, при анализе социальных аспектов устойчивого развития следует исходить из единого, логически целостного состояния рассматриваемых проблем. Эту схему, по нашему убеждению, можно реализовать лишь возможностями (инструментарием) концепции устойчивого развития.

Социализация экономических и экологических проблем находит свое выражение на всех уровнях общественного развития - от локального до глобального. В России наиболее целостное и ощутимое восприятие большинства проблем на уровне отдельных регионов связано с тем, что регионы как субъекты федеративного государства наделены широкими полномочиями и обязанностями.

Социальность в целом - органическая составляющая устойчивого развития. Следовательно, при переходе многоуровневых систем к устойчивому развитию социальное целеполагание приобретает функциональное значение. Социальная направленность должна стать обязательным условием программных решений, ориентирующихся на достижение устойчивого развития.

В целях характеристики региональной системы на переходном этапе к устойчивому развитию и для адекватной оценки ее "социальности" нами в качестве отдельного элемента рассматривается социальная целесообразность развития, понимаемая как направленность на одновременное обеспечение эффективного развития региональной экономики, повышение качества жизни населения и непрерывное оздоровление окружающей среды. На практике же подвести всех составляющие устойчивого развития под общий знаменатель чрезвычайно сложно.

Социальные индикаторы, используемые для оценки устойчивого развития, охватывают чрезвычайно широкий диапазон количественных и качественных показателей и, как можно судить по исследованиям и статистическим материалам, посвященным данной проблеме, ориентируются только на глобальный и национальный уровни. Подробно аргументированное рассмотрение социальных индикаторов (равно как экономических и экологических) для регионального уровня устойчивого развития в литературе встречается крайне редко.

Ориентируясь на соответствующие разделы официальной статистики, социальные индикаторы можно условно разделить на три группы:

1. показатели качества жизни;
2. показатели состояния здоровья населения;
3. демографические показатели.

В состав первой группы социально значимых индикаторов, определяющих качество жизни в регионе, входят: уровень реальных доходов с отражением разрыва между высоко- и малообеспеченными гражданами; уровень безработицы, наличие рабочих мест и их соответствие структуре трудовых ресурсов; уровень образования и профессиональной подготовки населения; обеспеченность жильем; наличие мест отдыха и их доступность; обеспечение личной безопасности граждан; динамика количества правонарушений.

Здоровье населения определяется следующими показателями: средняя продолжительность жизни населения (ожидаемая при рождении и фактическая); смертность (общая, детская); заболеваемость (общая, от разных причин); осуществление мер по профилактике заболеваний; обеспеченность врачебной помощью; уровень травматизма на производстве и в быту; масштабы курения, алкоголизма, наркомании.

Демографические индикаторы представлены следующими показателями: численность населения (в том числе городского, сельского); плотность населения; коэффициент демографической нагрузки; численность мужчин и женщин; рождаемость; естественный прирост населения; возрастной состав населения; число регистрированных браков и разводов; национальный состав; миграция населения.

Следует подчеркнуть, что какой-то один индикатор, даже отражающий динамику количественных изменений, не представляет интереса, так как сам по себе, без сопоставления с другими показателями он не в состоянии выразить "социальное положение" объекта. С позиций устойчивого развития "социальность" может быть достигнута только эффективностью и безопасностью развития.

Экологическая безопасность как элемент устойчивого развития региональной системы

Измерение встроенного элемента устойчивого развития - экологической безопасности - представляется такой же сложной задачей, как и двух рассмотренных выше элементов. Тем более что постоянный рост числа индикаторов, описывающих процесс устойчивого развития, - это уже хорошо заметная тенденция. Как нам представляется, оценку экологической безопасности следует производить с двух взаимозависимых позиций - использование природных ресурсов и охрана окружающей среды. По существу, экологическая безопасность состоит в рациональном использовании природных ресурсов при сохранении здоровой окружающей среды.

Экологическая безопасность региона должна определятся не только наличием (равно как и отсутствием) экологических проблем в регионе, но и их трансграниченностью. Другими словами, региональная экологическая безопасность зависит как от проблем, возникших внутри региональной системы, так и от проблем, "приходящих" из-за границ региона. Самые активные носители этих проблем - воздушный и водный бассейны.

Наиболее полно экологическую безопасность региона описывают следующие индикаторы: потребление природных ресурсов, в том числе земель, минерального сырья, леса, воды, растительных и животных (в том числе рыбных) ресурсов; площадь не нарушенных хозяйственной деятельностью территорий; темпы истощения запасов природных ресурсов; загрязнение природных сред: воздуха, воды, почв, растительного мира; поступление в природную среду вредных веществ, накопление промышленных и бытовых отходов; темпы изменения биоразнообразия; площадь особо охраняемых территорий (прирост); затраты на природоохранные мероприятия.

В механизме достижения экологической безопасности региональной системы значительное внимание следует уделять экологическому регулированию хозяйственного развития, широко применяемому в мировой практике. Экологическое регулирование занимает важнейшее место в деятельности большинства развитых стран мира. Оно пронизывает воспроизводственные процессы и оказывает существенное воздействие на качество экономического роста этих стран. Рационализируя природопользование с помощью стимулирования и законодательных ограничений субъектов экономики, государство добивается успешного решения многих экологических проблем.

Экологическая ситуация в России в целом и в большинстве ее регионов остается крайне сложной. Примеры выдвижения и успешного решения экологических проектов крайне немногочисленны. Экологическое регулирование природопользования как хозяйственный и институциональный инструментарий общественного развития находится в зачаточном состоянии. С учетом глобальной роли России в общемировом экологическом процессе (высокие экологические резервы - 65 % территории занимают естественные экосистемы) экологическое регулирование хозяйственной деятельности в реформируемом экономическом пространстве должно обрести соответствующие контуры и направления. Речь должна идти об экологизации экономического развития.

Для Республики Башкортостан экологизация экономического развития - насущная необходимость. Ведущие отрасли республики в значительной мере несут ответственность за продолжающееся загрязнение атмосферы, биосферы, водных ресурсов, исчерпание природных ресурсов, потерю природной средой в целом способности к самовосстановлению и самоподдерживающемуся развитию. Так, в 2003 г. только стационарные источники выбросов предприятий республики "внесли" в атмосферный воздух 461,7 тыс. тонн загрязняющих веществ ( рис. 6.4), что на 31,2 тыс. тонн, или на 7,3%, больше, чем в 2002 г.

Рис. 6.4. Удельный вес городов Республики Башкортостан в общих выбросах в атмосферу от стационарных источников в 2003 г.

Основные источники загрязнения воздушного бассейна РБ - предприятия топливно-энергетического комплекса с нефтедобывающей, нефтеперерабатывающей, нефтехимической, химической отраслями и электроэнергетикой. Эти предприятия выбрасывают в атмосферу такие высокотоксичные вещества, как оксид углерода, оксиды азота, бензапирен, бензол, сероводород, аммиак, фенол, ртуть, сажа, хлор, свинец и его соединения и др.

Уровень загрязнения атмосферного воздуха в различных районах республики находится в прямой зависимости от специализации и концентрации промышленных предприятий. Как показывают данные, наиболее загрязнены воздушные бассейны крупных городов Республики Башкортостан и прилегающих районов (Уфа, Стерлитамак, Салават - на их долю приходится 67,7% загрязнений, а на долю остальных городов РБ - 32,3%). Среди наиболее крупных предприятий трех названных городов наибольший "вклад" вносят ОАО "Уфимский НПЗ", ОАО "Ново-Уфимский НПЗ", ОАО "Уфанефтехим", ОАО "Уфаоргсинтез", ОАО "Салаватнефтеоргсинтез", ОАО "Каучук". Следует отметить объективный факт - за последнее десятилетие объем выбросов загрязняющих веществ в атмосферу от стационарных источников как по республики в целом, так и по отдельным ее городам существенно снизился. Так, с 1990 по 2003 гг. выбросы по республике сократились с 909,8 тыс. тонн до 461,7 тыс. тонн (на 49,3%), а по городам: Уфа - с 260,3 до 192,4 тыс. тонн (на 26,1%), Стерлитамак - с 132,0 до 64,0 тыс. тонн (на 51,5%), Салават - с 98,0 до 56,0 (на 42,9%). Правда, это достигнуто "естественным путем" - в результате спада объемов производства. Доля модернизации производства в сокращении вредных выбросов крайне мала. В развитых же странах одна из целей модернизации - улучшение комплекса очистных сооружений, которые улавливают и обезвреживают загрязняющие вещества, производимые стационарными источниками загрязнения. Как показывают данные ( рис. 6.5), в Республике Башкортостан улавливается и обезвреживается лишь около половины всех загрязняющих веществ, вбрасываемых в окружающую среду. Это существенно ниже, чем в среднем по Российской Федерации.

Рис. 6.5. Улавливание и обезвреживание на очистных сооружениях загрязняющих веществ, «производимых» стационарными источниками загрязнения

Таким образом, в стремлении реализовать принципы устойчивого развития (sustainable development) регионы Российской Федерации испытывают серьезные трудности, которые связаны с ухудшающимся состоянием не только воздушной, но и водной среды, недостаточным воспроизводством здоровой среды обитания. Необходимо, несмотря на все временные трудности, придать проводящимся в стране социально-экономическим реформам осмысленное экологическое содержание, что позволит России в целом и регионам в частности перейти на путь устойчивого развития.

Институциональный характер устойчивого развития региональной системы

Теория устойчивого развития системно подходит к рассмотрению острейших проблем, связанных с обеспечение стабильного, пропорционального и сбалансированного развития. Именно эти характеристики развития востребованы сегодня в использовании ограниченных ресурсов, охране и поддержке окружающей среды и в решении обострившихся проблем социального развития. Обособленный подход к решению этих проблем приводит лишь к ухудшению ситуации как в отстающих в социально-экономическом развитии странах, так и в благополучных развитых государствах.

Глобализация, интенсифицируя перемещения ресурсов, капитала и информации в масштабе огромных территорий, одновременно делает государственные границы прозрачными. Наряду с глобализацией развивается не менее важный процесс, порой социально и политически ей адекватный, а в ряде случаев всецело определяющий состояние социально-экономического развития стран, - регионализация национального экономического пространства. Регионализация как процесс дифференциации параметров социально-экономического развития регионов (в самом узком представлении о ней) также чревата серьезными последствиями. Главные из них сегодня, к примеру, для Российской Федерации - неудовлетворительные условия жизни населения, связанные в первую очередь с рыночным ценообразованием при низких реальных доходах населения, нехваткой рабочих мест, ухудшением среды обитания и т. д. Составная часть процесса регионализации - создание институциональных основ местного самоуправления. Важное место в оценке процессов регионализации современной России занимает такой фактор, как взаимоотношения федерального центра и регионов-субъектов. Некоторый перевод политических инициатив в федеральный центр с одновременной передачей регионам все большей ответственности за решение социальных проблем (так называемая монетизация льгот за счет региональных бюджетов, реформирование ЖКХ при низких средних доходах населения и т. д.) в итоге приводит к дальнейшему углублению дисбаланса территориального развития страны. За последние годы в Российской Федерации даже при общем росте (оживлении) темпов экономического роста процесс межрегиональной дифференциации (по уровню социально-экономического развития) не только не приостановлен, но и ускорился, приобретая все более уродливые очертания. При этом регионы могут потерять те хрупкие ростки саморазвития, которые, бесспорно, уже прослеживаются как тенденция и связаны в первую очередь с переходом к рыночному реформированию региональных экономик.

По нашему мнению, именно принципы устойчивого развития лучше всего годятся для преодоления чрезмерной социально-экономической дифференциации не только в общемировом (между развитыми и развивающимися странами), но и в национальном масштабе (регионализация в рамках отдельно взятых стран, в частности Российской Федерации). Верное использование указанных принципов руководством федерального центра и регионов способно вывести многие проблемы из частно-временных рамок на уровень общенационально-цивилизационных подходов. Принципы устойчивого развития имеют институциональную направленность и нацелены на сближение ключевых сфер общечеловеческой деятельности (экономика, право, политика, социальная сфера, экология), на изменение в конечном счете поведения самого человека в окружающей среде обитания. Важнейшие из принципов устойчивого развития, сформулированных передовой общественностью сообщества стран (приняты в 1992 г. в Рио-де-Жанейро, подтверждены и дополнены в 2002 г. в Йоханнесбурге на Всемирном саммите по устойчивому развитию), приведены ниже:

• невозможно и далее ориентировать процесс развития исключительно на традиционные экономические показатели;
• защита окружающей среды должна стать частью процесса устойчивого развития и не может рассматриваться в отрыве от него;
• максимизация прибыли не может сегодня считаться основным стимулом развития, необходимо усилить роль государства в рыночных системах с учетом изменений в окружающей среде;
• следует ориентироваться на сокращение различий в уровнях жизни различных стран;
• локализация и недопущение вооруженных конфликтов, как межгосударственных, так и межнациональных, - необходимое условие достижения устойчивого развития;
• развитие должно быть таким, чтобы гармонично удовлетворять потребности экономического, социального и экологического развития не только нынешнего, но и будущих поколений.

Для Российской Федерации переход к устойчивому развитию также является насущной необходимостью. Одновременно наша страна проходит этап реформирования общественно-политического устройства и социально-экономического уклада. Важно осознавать, что в реформировании нуждается не только экономика - ядро социально-экономического обустройства государства. Требуются системные решения по проблемам, связанным с созданием благоприятных социальных условий жизни населения, причем значительная часть этих проблем имеет институциональный характер.

К сожалению, теория устойчивого развития (интенсивно наполняемая различными национальными и региональными моделями), несмотря на бесспорную ценность и актуальность, по ряду причин остается доступной лишь узкому кругу научной и политической общественности. Теория устойчивого развития "теряется" среди многочисленных концепций и стратегий, и это становится основным препятствием для ее практической реализации. Особенно это характерно для Российской Федерации, где основной институт управления - федеральное правительство - в череде нескончаемых половинчатых реформ не в состоянии организовать реальное включение страны в реализацию приведенных выше принципов устойчивого развития. В последнее время к преодолению данного недостатка в работе исполнительных органов решительно подключилась Государственная Дума Российской Федерации 3-го созыва (где действовала Комиссия по проблемам устойчивого развития) и 4-го созыва (где работает Высший экологический совет). Сегодня Государственная Дума отчасти определяет контуры и необходимую стратегию перехода страны к устойчивому развитию. Остававшийся долгое время единственным документом, декларирующим необходимость перехода страны к устойчивому развитию, - Указ Президента РФ от 1 апреля 1996 г. № 440 "Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию" - дополнен обсужденным в Государственной Думе проектом "Государственная стратегия устойчивого развития Российской Федерации" (октябрь 2001 г.). Рабочей группой Государственной Думы с привлечением специалистов разработаны "Научные основы стратегии устойчивого развития Российской Федерации" (январь 2002 г.). В каждом из этих документов рассматривается и территориальный (региональный) аспект устойчивого развития страны. К примеру, в "Концепции..." отмечено, что переход к устойчивому развитию Российской Федерации в целом возможен только в том случае, если будет обеспечено устойчивое развитие всех ее регионов. Признание за регионами ключевой роли в переходе к устойчивому развитию России становится серьезным импульсом для научного поиска и выработки моделей и путей устойчивого развития регионов.

Как важный этап реализации многоуровневых задач развития следует воспринять подписание Российской Федерацией Киотского протокола (1997 г.) и его последующую ратификацию парламентом страны (2004 г.). Несмотря на многочисленные препятствия, участие России в решении задач регулирования выбросов "парниковых газов" - это важный практический шаг в сторону реализации экономико-экологических аспектов устойчивого развития, сделанный в тесном контакте с мировым сообществом.

В то же время институциональная разобщенность между органами законодательной и исполнительной власти, с одной стороны, и между федеральным центром и субьектами - с другой, остается одной из важнейших проблем перехода регионов к поиску и реализации взаимоприемлемых направлений устойчивого развития. Теория устойчивого развития предполагает обязательный учет взаимодополняемых интересов развития экономической, социальной и экологической подсистем региональной системы - каждой в отдельности и всех вместе взятых. Эта теория способна привести к экономически эффективному, социально целесообразному и экологически безопасному развитию. Таким образом, необходимо как можно быстрее разработать и принять всеобъемлющую государственную стратегию устойчивого развития Российской Федерации.

Ресурсный потенциал и устойчивое развитие региональной системы

Экономическая подсистема региональной системы (региональная экономика) наряду с социальной и экологической подсистемами радикально трансформируется как в структурном, так и в институциональном отношениях. Рассмотрение данной проблемы весьма актуально не только из-за необходимости оценить конкурентоспособность региональной экономики, но и тем более в связи с дальнейшим позиционированием Российской Федерации при переходе к устойчивому развитию. Анализ конкурентоспособности региональной экономики (см. главу 7) позволяет получить точное представление о факторе, который при рыночной организации внутрирегиональных хозяйствующих субъектов становится объективной необходимостью не только для роста валового регионального продукта, но и для более масштабной задачи - повышения уровня жизни населения.

Анализ конкурентоспособности существенно дополняет наши представления о механизме устойчивого развития экономической подсистемы региона. Поскольку этот механизм находится на стадии наполнения реальным содержанием, любое целенаправленное включение в него новых элементов может стать импульсом для дальнейшего роста не только производства, но и реализации социальных и экологических программ.

Региональная экономика как встроенная часть системы общерегиональных социальных и экологических отношений по-прежнему остается ключевым звеном, обеспечивающим переход всей региональной системы к устойчивому развитию.

Организация такого крупномасштабного и многоаспектного мероприятия, как переход к устойчивому развитию, не может быть осуществлена лишь на основе идеологических постулатов, какие бы благие цели они ни преследовали. Следовательно, реализация устойчивого развития "должна базироваться не только на текущих потоках доходов, но и на накопленных запасах социальных и экономических благ, природных ресурсов и производственного потенциала". Наличие приведенных выше факторов экономического развития в зависимости от их структурного соотношения, связанного с уровнем и направленностью регионального развития, определяет возможности состязательного (конкурентного) развития экономических подсистем регионов.

Развитие общества первой половины XXI века остро зависит от природных ресурсов. Красноречивым подтверждением тому служат реформы российской экономики - стартовые позиции регионов с высоким удельным весом в региональном богатстве природных ресурсов топливно-энергетического класса оказались на несколько порядков лучше по сравнению с остальными регионами. Это означает, что в сложившихся условиях не только российская экономика, но и обозначенная группа регионов вписывается в общемировую конкурентную среду. Совпадает ли такая схема международной специализации региональной системы с принципами, целями и задачами более высокого уровня - устойчивого развития? Что же при такой "эффективной экономической конкурентности" останется для относительно комфортного существования будущих поколений россиян? Для ответа на данные вопросы обратимся к конкретному примеру и спустимся на уровень регионов.

Республика Башкортостан - один из крупных индустриально-аграрных субъектов Российской Федерации. Республика располагает высоким социально-экономическим потенциалом, стабилизировавшимся уровнем промышленного производства с сильным структурным креном в сторону добывающих отраслей, консервативной схемой организации аграрного производства, застарелыми и умножающимися экологическими проблемами. Регион длительное время имел статус донора общероссийского бюджета, обладает инвестиционной привлекательностью, твердо заявленными межрегиональными и международными конкурентными позициями. Как же сложившееся положение дел (с учетом дальнейших перспектив) может отразиться на переходе всей региональной системы к устойчивому развитию?

Обратимся к наиболее существенной конкурентной позиции Республики Башкортостан в межрегиональном и международном разделении труда в данное время - обеспеченности ее минерально-сырьевыми ресурсами. Это необходимо не только потому, что стремление к устойчивому развитию региональной системы республики сопровождается усилением конкурентных ресурсных позиций, но и в связи с тем, что на этот процесс накладывается открытость региональной экономики, возможность выбора различных моделей социально-экономического развития в рамках федеративного государства и усиливающееся влияние процесса глобализации. Минерально-сырьевые ресурсы наряду с лесными, водными и земельными ресурсами выступают сегодня важнейшей составляющей природно-ресурсного потенциала Республики Башкортостан в целом. Не ставя перед собой задачу классификации и дальнейшей типологизации природно-ресурсного потенциала, мы опираемся на сложившуюся систему оценок и приемов его изучения.

Республика Башкортостан по природно-ресурсному потенциалу находится в числе регионов, чрезвычайно насыщенных различными видами минерального сырья. На сегодняшний день открыто более трех тысяч месторождений свыше шестидесяти видов минеральных ресурсов и на балансе числится 1170 месторождений. Многие месторождения (в том числе ресурсов углеводородного сырья, цветных металлов и строительных материалов) эксплуатируются уже достаточно длительное время. Потенциальная ценность минерально-сырьевых ресурсов в целом оценивается в 153 млрд. дол. США.

За годы реформирования экономики Российской Федерации сложилась избирательная система ведения работ, обеспечивающая наполнение минерально-ресурсной базы экономики регионов. Позиционирование экономики страны на мировом рынке как поставщика в первую очередь углеводородного сырья сконцентрировало основную часть инвестиций на добыче и транспортировке нефти и газа, что негативно отразилось на воспроизводстве других видов полезных ископаемых. В Республике Башкортостан приоритетными направлениями оставались региональные геолого-съемочные работы, поиск и разведка месторождений нефти и газа, медно-колчеданных руд, золота, железных руд, подземных вод.

С позиции общей теории устойчивого развития обеспеченность региона природно-ресурсным потенциалом играет существенную положительную роль в его перспективах.

Минерально-сырьевая часть природно-ресурсного потенциала относится к его невозобновляемой составляющей. В связи с этим постепенный переход региональной системы в режим устойчивого развития предполагает двоякую задачу. С одной стороны, процесс расширенного воспроизводства благ в экономике на основе традиционных технологий производства потребует дальнейшего роста добычи минерального сырья. Развитие же на основе инновационных технологий, с другой стороны, неизбежно должно привести к рациональному потреблению этого сырья.

Таким образом, обеспеченность природно-сырьевыми ресурсами объективно остается фундаментом развития современного производства и условием обеспечения конкурентных преимуществ регионов. Следовательно, при переходе к устойчивому развитию отрасли материального производства по меньшей мере, модернизируясь, будут иметь достаточное влияние на ход протекания данного процесса. По экспертным оценкам, ближайшие 30-40 лет человечество будет по-прежнему остро зависеть от традиционных источников энергии. Это означает, что сопряженные оценки реальных балансовых запасов топливно-энергетических ресурсов актуальны и сегодня. В связи с этим определенный интерес представляет оценка степени обеспеченности региона энергоносителями (какими и в каком количестве располагает) и сравнительной степени их пригодности для обеспечения устойчивого развития региональной системы.

По состоянию на 1 января 2002 г. на территории республики насчитывалось 177 месторождений, в том числе 143 нефтяных, 14 газонефтяных, 7 нефтегазовых и 13 газовых месторождений. На стадии разработки находились 156 месторождений (137 нефтяных, 14 газонефтяных, 3 нефтегазовых, 2 газовых). Разведанные остаточные запасы нефти промышленных категорий составляли примерно 297 млн. тонн, а предварительно оцененные запасы - 39,2 млн. тонн. В настоящее время основная часть добычи нефти осуществляют 4 предприятия: ОАО АНК "Башнефть", ООО "Башминерал", ЗАО "Зирган" и ООО "Аксаков нефть". Наблюдается некоторое сокращение добычи (в 2001 г. добыто 11,4 млн. тонн, что на 0,4 млн. тонн меньше, чем в 2000 г.). По мнению экспертов, данное положение складывается:

• из-за ограниченного объема остаточных извлекаемых запасов промышленных категорий;
• ухудшения структуры запасов (растет доля трудно извлекаемых запасов);
• высокой обводненности добываемой нефти;
• снижения объемов поискового, разведочного и эксплуатационного бурения из-за сокращения перспективных площадей, невосполнения отбора добываемой нефти приростом запасов.

Для постоянного восполнения запасов нефти и газа проводятся геологоразведочные работы. Поиск запасов нефти ведется главным образом за счет средств республиканского бюджета и выполняется ОАО АНК "Башнефть", ОАО "Башнефтегеофизика". За счет централизованных средств поиск газа осуществляет ОАО "Газпром". Поскольку геологоразведочные работы проходят в сложных горногеологических условиях, затраты на их проведение растут. В республике принята программа "Изучения додевонской осадочной толщи платформенного Башкортостана и обоснование перспектив ее нефтегазоносности".

Наряду с поиском углеводородного сырья проводятся работы по выявлению месторождений твердых ископаемых руд черных, цветных и благородных металлов, алмазов, торфа и сапропели, неметаллических источников сырья. Осуществляются также геолого-съемочные, гидрогеологические и геоэкологические работы. По данным государственного комитета РБ по геологии, объем финансирования геологоразведочных работ на твердые полезные ископаемые в 2001 г. составил 255,7 млн. руб., что на 2% меньше уровня 2000 г. К наиболее значительным результатам за 2001 г. можно отнести прирост запасов золота (превышает уровень 2000 г. на 2,3%), меди (до 30 тыс. тонн). За последние годы в общем балансе золотодобычи значительная роль отводится старательской разработке многочисленных мелких россыпных месторождений (по экспертным оценкам, они могут обеспечить прирост добычи до 30%).

Таким образом, с учетом складывающейся на мировом рынке конъюнктуры сегодня конкурентоспособные позиции ресурсонасыщенных регионов определяются экспортной (вывозной) направленностью некоторых видов минерально-сырьевых ресурсов. Республика Башкортостан, располагая мощным, но устаревающим производственным аппаратом, значительными земельными ресурсами и квалифицированными кадрами, оказалась не в состоянии (в первом приближении) преодолеть барьеры международного рынка товаров и услуг для конечного потребления. В этом явно видно наследие "индустриального прошлого" и издержки "рыночного рывка вперед". Очевидно, без поступательного преодоления данных противоречий рассчитывать на широкомасштабный конкурентный прорыв в новых областях производства и предоставления услуг не приходится. При достижении положительных результатов это, бесспорно, станет важнейшей предпосылкой для перехода региональной системы к устойчивому развитию.

В заключение еще раз подчеркнем, что отсутствие целостного понимания условий и механизмов перехода к устойчивому развитию (в частности, на уровне региональных систем) становится в современных условиях наиболее ощутимым препятствием для реализации концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. В этой связи остается надеяться на то, что дальнейшие исследования региональных проблем подтвердят: стремление к устойчивому развитию - это определяющее направление в экономической, социальной и экологической сбалансированности общества.

Вопросы для самопроверки

1. Опишите глобальные сдвиги в общемировом развитии и перечислите предпосылки возникновения теории устойчивого развития.
2. Как вы понимаете категорию "устойчивое развитие"? В чем суть теории устойчивого развития?
3. Какие инструменты для познания, предупреждения и разрешения системных проблем триады "общество — природа — экономика" предоставляет ученым теория устойчивого развития?
4. Перечислите основные проблемы реализации целей устойчивого развития на национальном (общегосударственном) уровне для Российской Федерации. Каковы предпосылки перехода нашей страны к устойчивому развитию?
5. Как соотносятся друг с другом проблемы устойчивого развития локального, регионального, национального (общегосударственного) и глобального уровней?
6. Почему теория устойчивого развития до сих пор не стала приоритетной концепцией социально-экономического характера?
7. Опишите варианты перехода к устойчивому развитию региональной системы при решении аналогичных задач на национальном (общегосударственном) уровне.
8. Опишите функционально-структурную модель перехода региональной системы к устойчивому развитию.
9. Что понимается под междисциплинарным, комплексным и комплементарным характером проблем устойчивого развития региона? Какие элементы составляют информационную базу оценки устойчивого развития региональной системы.
10. Как устойчивое развитие региональной системы зависит от региональной экономики? Как связаны экономическая эффективность и прогресс в динамике экономического объекта?
11. Раскройте значение социальности процесса развития как органической составляющей устойчивого развития. Какие параметры используются для оценки "социальности" региональной системы?
12. Как можно определить и обеспечить устойчивого развития региональной системы с помощью индикаторов экологической безопасности?
13. Раскройте институциональный характер проблем устойчивого развития региональной системы.
14. Какова роль ресурсного потенциала в устойчивом развитии региональной системы?