Источники римского частного права

1.1. Обзор источников римского частного права

1.1.1. Исторические системы римского частного права

Цивильное право

В силу особенностей исторического развития к этому времени в состав римского права вошли отдельные системы, которые возникли не одновременно, а появлялись последовательно одна за другой.

Древнейшее римское право называлось квиритским по имени древнейшего племени квиритов (ius Quiritium). Это название оставило свой след в древнейших сделках, в формальных оборотах языка, особенно там, где дело шло о праве собственника на вещи (dominium ex iure Quiritium - собственность по квиритскому праву). Эта система права позднее получила название цивильного права (ius civile), подчеркивающее строго национальный характер права римских граждан, права государства-города (civitas). Законодательство XII таблиц и последующие законы определяли подробно порядки охраны, а также прижизненных и посмертных распоряжений важнейшими объектами квиритской собственности.

Цивильным правом в тесном смысле считалась закрепленная законами узконациональная система частного права. В более широком смысле цивильное право обнимало также и все разъяснения и комментарии к цивильным законам, дававшиеся римскими юристами применительно к системе изложения в XII таблицах. К концу республики существовало несколько таких комментариев. Для юристов эпохи принципата и домината ius civile было одновременно и совокупностью норм действующего права, и наукой права; большая часть старых законов была даже заслонена учениями и толкованиями юристов. В законодательство империи ius civile вошло в качестве древнейшей части римского права.

Преторское право

Наряду с этой системой цивильного права постепенно сложилась другая система права - право преторское (ius praetorium или honorarium, от слова "honores" - "почетная должность").

Эта система права была вызвана к жизни развитием экономики, ростом рабовладения, сосредоточением в руках господствующей верхушки рабовладельческого класса торгового и ростовщического капитала и крупной земельной собственности. Параллельно цивильному праву создалась система преторского права (см. также п. 1.1.5.).

Право народов (ius gentium)

Цивильное право противополагалось не только преторскому праву, но также еще одной системе - праву народов. Эта система представляет самое оригинальное явление в римском праве.

Цивильное право применялось только к римским гражданам. Не входившие в римскую общину считались врагами и не пользовались защитой. С развитием производства и обмена, с расширением торгового оборота стало необходимым признать основные частные права (право собственности, право заключения договоров и т.д.) и за неримлянами. На этой почве и сложилась система права, получившая название ius gentium.

В итоге исторического развития эта система включила в себя разные элементы. К понятию права народов относилось древнее право, регулировавшее договоры римлян с иностранными общинами по установлению взаимного права вступления в брак (conubium) и права торговли (commercium). Затем к нему относилось обычное право, применявшееся в практике торговых отношений и имевшее общий характер благодаря племенному родству и тесным экономическим связям членов латинского союза, например свободные от формализма сделки обмена. Наконец, с распространением римского господства на провинции право народов заимствовало торговые институты различных частей империи.

Ius gentium становится синонимом универсального права, противопоставляемого, с одной стороны, ius civile, а с другой - национальным правам народов, участвующих в римском товарообороте. Поскольку нормы ius gentium применялись римским претором в Риме, оно остается римским правом. Претор перегринов фиксировал нормы ius gentium и работал в постоянном соприкосновении с городским претором. Последний в некоторых случаях применял нормы ius gentium к спорам между гражданами, если они возникали из коммерческих отношений. Когда претор признавал данное притязание подлежащим защите, но это притязание не могло быть основано нормами цивильного права, преторы давали формулы исков, основанные на фактах (in factum conceptae), в которых основные моменты заимствовались из обычаев международной торговли и оборота. Так образовалось право, всецело приспособленное к жизни; оно разрабатывалось практикой судебных магистратов и нередко выражалось в торговых обычаях. Ius gentium соответствовало сложной стадии - организации обмена товаров в самых разнообразных отношениях. В противоположность цивильному праву, строго формальному и малоподвижному, право народов лучше и быстрее приспособляется к развивающимся потребностям. Свободное от традиций глубокой старины, выросшее на базисе экономических, в частности торговых, отношений, в которых участвовали и римляне, и представители других народностей, ius gentium является правом универсальным в том смысле, что оно применяется ко всем участникам торгового оборота независимо от их гражданства.

Сближение систем

Дуализм противоположных укладов - цивильного права и права народов - не мог не привести к их взаимному слиянию. Этому процессу способствовал прежде всего собственный интерес господствующего класса в развитии гражданского и торгового оборота и укреплении торговых сношений во всех областях покоренного мира. Унификация права содействовала этому развитию. Предоставление перегринам прав римского гражданства оказывало не меньшее влияние на это развитие. Наконец, преторское право, судебный обычай, неиссякаемая активность юриспруденции привели к тому, что ius civile и ius gentium стали постепенно сливаться. Преторское право, поддерживая и развивая ius civile, реально проводило принципы ius gentium. В этом же направлении двигалось новое обычное право, слагавшееся в недрах торгового оборота. Особенно сильно содействовало развитию ius gentium новое толкование права - nova interpretatio iuris. За 50 лет до н.э. оно выдвинуло значение воли как существеннейшего элемента юридических сделок. Другим, столь же могущественным фактором развития ius gentium являлось введение так называемой экстраординарной когниции как более свободной формы разбирательства споров (п. 2.4.6.).

Строгость и формализм цивильного права особенно долго держались в области семейных и наследственных отношений, на которых почти не отражалось действие ius gentium. Наоборот, обширная область оборота движимостей, едва намеченная в цивильном праве, развивалась под влиянием ius gentium. Подчеркивая распространенность права народов, римские юристы относили к его области такие исконные институты, как рабство (Гай. 1. 82; D. 1. 5. 4. 1) и даже связанное с завоевательной политикой Рима право военной добычи (D. 41. 1. 5. 7). С особенной силой и быстротой сказалось влияние ius gentium на область договорных отношений. Под этим влиянием создались новые типы договоров, которые, в отличие от цивильного права, строились на основе простого соглашения сторон независимо от каких-либо торжественных обрядов и вообще формальностей. Описанное влияние права народов на ius civile было взаимным, так как институты права народов быстро поглощались цивильным правом и одновременно шел процесс включения (и усовершенствования) старых цивильных норм в право народов. Так, старые цивильные сделки стипуляции (Гай. 3. 93) (см. п. 8.2.1.), письменного обязательства (Гай. 3. 133) (см. п. 8.3.1.) и погашение обязательств - acceptilatio (D. 46. 4. 8. 4) (см. п. 7.4.7.) стали распространяться и на перегринов, и на провинции. Этот процесс все усиливался с развитием римской экономики, так что сами римляне приравнивали ius gentium к ius civile:

Что же относится к праву народов, то должно быть признаваемо и цивильным

(Цицерон, De off., 3. 17)

На смену описанному представлению пришла новая теория, различавшая три порядка. Она противопоставляла право народов не праву цивильному, а праву естественному (п. 1.1.1.) в смысле стоической философии, согласно которой iure naturae omnes homines aequales sunt - по праву природы все люди являются равными.

Aequitas (справедливость)

Изложенное противоположение права народов цивильному праву дополнялось в эпоху принципата противоположением ius aequum (справедливое право, или aequitas) строгому праву, ius strictum. Практикой юристов был введен в обиход принцип справедливости. Закрывая глаза на такое вопиющее неравенство, как рабство, на жестокую эксплуатацию богатыми рабовладельцами свободных бедняков, римские юристы говорят о справедливости как начале равенства всех в области права и перед законом, умеряющем остроту и тяжесть требований цивильного права. В области частного права принцип справедливости долго понимался юристами чисто эмпирически и практически как стремление идти навстречу нарождавшимся требованиям морали и справедливости. В конце республики и право собственности возводили к естественной справедливости.

Ведь ничто не соответствует так естественной справедливости, как подтверждать в праве... волю собственника

(D. 40. 1. 9. 3)

Ульпиан (III в. н.э.) при изменившихся условиях эксплуатации земельной собственности временное безвозмездное предоставление ее в пользование (прекарий) считал актом справедливости.

Этот род щедрости - прекарий - происходит от права народов и заключает в себе естественную справедливость.

(D. 43. 26. 1. 2; 2. 2)

Считалось несовместимым с принципом справедливости, чтобы кто-нибудь путем обмана (dolus) извлекал какую-либо выгоду. Противоположность обману составляла добрая совесть - bona fides. Когда претор во многих формулах предписывал судье вынести решение, принимая во внимание соображения доброй совести, то это было лишь применением на практике принципов aequitas. Этот принцип находил особо широкое применение в преторском эдикте, и, таким образом, ius aequum проникало во многие положения эдикта и преторского права. Комментаторы эдикта очень часто объясняли постановления преторского права принципом справедливости.

Естественное право (ius naturale)

Указанное выше понимание права народов было римлянами еще расширено и сблизилось с возникшим в конце республики представлением о ius naturale. Цицерон первый определил его как требования морали и утверждал, что право покоится на неизменном нравственном сознании и законе, который природа вложила в сердца всем людям (De republica, 3, 22).

Ульпиан считал в некоторых отношениях и право собственности основанным на естественном праве.

Право собственности над некоторыми вещами мы приобретаем по праву народов, которое в силу естественного разума одинаково соблюдается между всеми людьми.

(D. 41. 1. 1 pr.)

В этом определении как право народов, так и естественный разум в качестве его естественного источника совершенно освобождаются от принадлежности к правовой системе какого-либо государства и возводятся до степени порядка, соблюдаемого всем человечеством.

Представление Ульпиана о естественном праве является вообще чрезвычайно широким. Он признал, что естественное право распространяется даже на животных, тогда как право народов ограничивает свое действие только людьми.

Правом народов является то, которым пользуются народы человечества. Можно легко понять, что последнее отличается от естественного права, так как оно свойственно всем животным, тогда как первое является общим только для людей между собой.

(D. 1. 1. 1. 4)

1.1.2. Виды источников права

Институции Гая (1.2) дают такое перечисление отдельных видов источников права: законы (plebiscita), сенатусконсульты, конституции императоров, эдикты магистратов, ответы юристов (responsa prudentium). Этот перечень должен быть дополнен еще одним источником, а именно обычным правом.

1.1.3. Обычное право

Институции Юстиниана разделяли все право по признаку письменной и устной формы источников.

В последнюю категорию источников входил древнейший иcточник права - обычай, осуществлявшийся sine lege certa, sine iure certo, т.е. когда не было ни определенного закона, ни определенного права. Существовали только обычаи и религиозные предписания - nоn ius, sed mos ас fas. Терминология для обозначения обычая исторически изменялась. Древнейшие названия - mores maiorum и usus - сменились в начале нашей эры более отчетливым consuetudo. Помпоний (D. 1. 2. 2. 3) противополагает mores maiorum законам, и в особенности кодификации XII таблиц (V в. до н.э.). Необходимость последней римская традиция объясняла неизвестностью права, которое до тех пор оставалось несформулированным в определенном акте, а самые законы XII таблиц в большей части были закреплением обычаев. Сюда относились нормы, укрепившие полноту отцовской власти, регулировавшие отношения между супругами, порядки опеки и наследования. Опубликование XII таблиц государственной властью превратили этот сборник обычаев и новых распоряжений в свод законов цивильного права, который стал исходным пунктом дальнейшего развития римского права.

С усилением законодательной деятельности государства обычай (ius non scriptum) в значительной мере потерял свое значение.

Но все-таки и в эпоху распространения римского государства на весь бассейн Средиземного моря обычай не перестал быть источником права. Цицерон (Topica, 28, 31) поместил mores рядом с leges, видя в них отдельный вид действующего права.

Наряду с прежним обычаем появляется новый - судебный, и судебная практика.

В эпоху принципата значение обычая как живого источника права с большой силой разобрано и отмечено Юлианом. Он признавал за ним такую же силу и такое же основание, как и за законом.

В начале домината в практике законодательства оформилась тенденция, противоположная теории Юлиана, и были запрещены обычаи, которые отменяют законы. В 319 г. н.э. последовало новое распоряжение:

Авторитет обычая и долговременного применения представляется не малым, однако его не следует доводить до такого значения, чтобы он преодолевал бы разум или закон.

(C. 8. 52. 2)

При издании этой конституции имелось в виду ограничить местные обычаи (Египта, Сирии, Аравии и других провинций).

С другой стороны, конституция выдвигает на вид общие смысл и цели закона - ratio iuris. Его не могут изменять местные пережитки и состояние права, иногда в его первобытной форме.

1.1.4. Закон

Понятие закона в республиканском Риме

В Древнем Риме законом являлось решение комиций - народного собрания (populus) того или иного вида (по куриям, центуриям, трибам). Для полной силы закона требовалось содействие трех органов римского государства. Такими являлись:

1. Магистрат, имевший ius cum populo agendi - право созывать народное собрание (консул, диктатор, претор), должен был сначала выработать письменный проект закона (rogatio legis), испрошение закона.

2. Народ, собранный магистратом в комиции, мог принять или отвергнуть проект целиком, но не обсуждал его, так что весь процесс прохождения закона сводился к вопросу магистрата, предлагающего закон, и положительного или отрицательного ответа со стороны народа ("как просишь" - uti rogas или "стою на старом законе" - antiquo legem).
3. Наконец, закон, предложенный магистратом и принятый народом, нуждался в ратификации или одобрении со стороны сената (auctoritas patrum). Принятые таким образом законы носили название leges rogatae. Испрошенным законам противополагались к концу республики законы, устанавливавшиеся по делегации законодателя полководцами в завоеванных провинциях (leges datae).

Виды законов по их санкции

Формулировка принятых законов распадалась на три части: а) надпись (praescriptio), указывавшая имена инициаторов закона, вид народного собрания и обстоятельства, вызвавшие издание закона; б) rogatio - содержание самого закона, и в) санкция (sanctio). Последняя содержала гарантии соблюдения закона. Со стороны этих гарантий различались leges perfectae, minus quam perfectae и leges imperfectae. Первыми считались законы, воспрещавшие какой-либо юридический акт и объявлявшие его ничтожным, вторая категория боролась с нежелательными актами угрозой невыгодных последствий, не объявляя ничтожными самих актов.

Менее чем законченным является закон, запрещающий какое-либо действие, но, если оно совершится, не отменяющий его, а налагающий штраф на того, кто поступил вопреки закону.

(Ulp. 1. 1. 2)

Третья категория законов содержала только воспрещение актов, без угрозы невыгодными последствиями. Республиканскому законодательству было свойственно избегать издания leges perfectae. Последующее время, особенно при императорах, изменило в обратную сторону законодательную политику, и с V в. при сомнении всякий воспрещающий закон считался lex perfecta (С. 1. 14. 5).

Отмирание республиканского законодательства в эпоху принципата

Август, стремясь поддержать иллюзию народного суверенитета, пытался возобновить законодательную деятельность комиций для своих реформ, желая подкрепить их мнимой волей народа. Но к концу I в. н.э. народные собрания перестали проводить законы, хотя их законодательная власть не была упразднена. Последнее упоминание о народных собраниях находится в аграрном законе конца I в. н.э. (D. 47. 21. 3. 1).

1.1.5. Эдикты магистратов и преторское право

Эдикты магистратов

Третий чисто римский источник права, перешедший от республиканского Рима, представляли эдикты магистратов (претора, курульного эдила, правителя провинции).

При вступлении в должность магистрат издавал эдикт, в котором объявлял программу своей деятельности, обязательную для него на время его службы. Особенно большое значение получили эдикты преторов (содержавшие указания, при каких обстоятельствах будет даваться судебная защита).

Эдикты преторов послужили источником образования особой системы преторского (или гонорарного, от honores - почетные должности) права. В эпоху принципата за преторами сохранялось прежнее право издавать эдикты. По-прежнему эдикт ставится наравне с цивильным правом. Однако независимое положение преторов и самостоятельное осуществление ими своей власти не согласовались больше с новыми формами государственного устройства. Издание преторами своих эдиктов (ius edicendi) формально не прекратилось, но они не могли вступать в конфликт с императорской властью. Подчиненные сенату преторы потеряли всякую инициативу. Сенат обычно предписывал преторам проводить свои постановления (выносившиеся под сильным влиянием императоров), и те послушно предоставляли специальные иски. Вводилось уже мало нового в эдикты предшественников, а новые статьи добавлялись только по предложениям сената или особо влиятельных юристов. Конечно, в начале принципата таково же было влияние и императора, но усиление императорской юрисдикции пока было направлено на содействие преторскому формулярному процессу, который номинально остался неприкосновенным.

Кодификация преторского права

Дальнейшее развитие преторской деятельности формально потеряло свое основание, когда при Адриане в целях закрепления отдельных постановлений преторского права юристу Сальвию Юлиану было поручено собрать, пересмотреть и привести в порядок накопившиеся к тому времени материалы постоянного эдикта - edictum perpetuum (125-138 гг. н.э.). Содержание прежних эдиктов в совокупности было окончательно зафиксировано. Другими словами, была произведена кодификация преторского права. Правда, edictum perpetuum не был признан законом, но по предложению императора особый сенатусконсульт объявил его неизменяемым; право делать прибавления и дополнения было оставлено лишь за императором. Последний с момента редактирования эдикта заменил viva vox iuris civilis - живой голос цивильного права.

Отношение между цивильным и преторским правом

Между цивильным и преторским правом имело место живое взаимодействие; некоторые правила ius civile воспроизводились в эдикте, и обратно, достижения преторского права переходили в область ius civile. Императорские конституции и рескрипты, развивая цивильное право, шли иногда путем заимствований из эдикта. Процесс такого взаимодействия захватывал различные институты права. В некоторых областях права на почве преторского эдикта сложились целые новые институты. Так, рядом с dominium ex iure Quiritium (квиритской собственностью) возникла так называемая бонитарная (in bonis esse - см. п. 5.3.4.), наряду с цивильным наследником (heres) стал преторский владелец наследства (bonorum possessor - см. п. 6.1.2.). В других институтах благодаря преторскому эдикту преобразовывалось содержание институтов цивильного права.

Уже было указано, как две области права - области цивильного и преторского права - в процессе отмеченного выше взаимодействия медленно сближались между собой. После кодификации эдикта Сальвием Юлианом, при Адриане, это сближение стало еще более тесным. Правда, формальное противоположение двух систем в силу римского консерватизма сохранялось до Юстиниана как историческое переживание. Но еще с эпохи классических юристов началось слияние цивильного и преторского права в один юридический порядок. С особой быстротой оно пошло в IV и V вв. н.э. и оказало огромное влияние на структуру всех институтов и их систематическую разработку. Нормы и институты, которые кажутся часто новыми в кодификации Юстиниана, в сущности, представляют результат начавшегося за три столетия слияния этих двух систем права. Об этом свидетельствует автор первых двух книг Институций Юстиниана Дорофей:

Но так как постепенно, из обычая людей, с одной стороны, и нововведений конституций - с другой, цивильнее право начало приходить к единообразию с преторским, то былo установлено...

(I. 2. 10. 3)

Этот текст, включенный в элементарное руководство VI в. н.э., передает чрезвычайно важный факт в истории источников римского права как вполне естественный. Текст указывает, что постепенно путем практики, очевидно, судебной и деловой, а также под воздействием императорских конституций, исправлявших действующий закон, возникло новое право.